Красавица и Дракон 2

— Покоришься, — настаивал он. — Думаешь, ты будешь нужна княжичу, после того как я лишу тебя невинности?

Она снова дернулась, но он удержал.

— Тише, тише, Касильда, — прошептал ей на ухо. — Твоя борьба бессмысленна. Я уже победил. Чем скорее ты это признаешь, тем будет лучше.

Зря он это сказал. Нельзя загонять человека в угол. Всегда надо оставлять ему надежду. Приперев княжну к стенке, он лишь вызвал новую волну протеста.

На этот раз она боролась с каким-то одержимым отчаяньем, даже укусила Эйриха, и он невольно ослабил хватку. Освободившись, Касильда вскочила на ноги. Он тоже поспешно встал. Они оба покосились на балкон, но девушка не делала новой попытки приблизиться к перилам. Поняла, что он не позволит ей спрыгнуть.

Вдруг княжна вздохнула, успокаиваясь, повела плечами. Эйрих вглядывался в девушку. С виду казалось, будто она покорилась неизбежному, но если он хоть немного знает Касильду, то это впечатление обманчиво. Он насторожился, но когда она шагнула ближе, не пытался увернуться. Ведь она шла к нему, а не от него. Увы, именно в этом крылся подвох.

Движение ее рук было молниеносным. Легкие, невесомые они взмыли вверх. Как он мечтал, чтобы она дотронулась до него по собственной воле! И вот она это сделала. Но лишь затем, чтобы в очередной раз сбежать от него. Туда, где Эйриху ее не достать даже с помощью всей магии мира — за смертельную черту.

Он ощутил прикосновение к виску. Дернулся, но опоздал. Касильда вмиг сорвала с него повязку. Мир и его краски проступили ярко и четко. В том числе лицо любимой. Он впервые видел ее при дневном свете без повязки и невольно залюбовался чертами. И только спустя секунду сообразил, что они смотрят друг другу в глаза без преграды.

— Что ты наделала?! — Эйрих зажмурился, но было поздно. Княжна заглянула в глаза дракону. Для хрупкой девушки этого достаточно. Процесс необратим. Даже сам дракон не в состоянии спасти того, с кем встретился взглядом. Ни одна магия в мире ей уже не поможет.

От дикого ужаса, нахлынувшего на Эйриха подобно ядовитому туману, его зазнобило. Внутренний огонь и тот потух. Впервые за долгую жизнь Дракона.

Он превратился в ледяную статую. Его колотило, зуб на зуб не попадал. Огненная бездна! Как он это допустил? Да лучше б враги выкололи, как хотели, ему в детстве глаза! Он был бы незрячим, зато безопасным.

Зажмурившийся, ослепленный, он беспомощно застыл, прислушиваясь к шорохам. Никогда Эйрих не ощущал себя таким бессильным. Что же делать? Что делать?

До слуха донесся девичий стон. В ту же секунду Эйрих распахнул глаза. Это произошло непроизвольно, но как раз вовремя. Он увидел, как Касильда, лишившись чувств, падает, и успел ее подхватить. Девушка была без сознания, а значит, можно не опасаться ей навредить.

Он перенес княжну на кровать и застыл над ней. Девушка дышала. Поверхностно и сбивчиво, но это хороший знак. Она не умерла сразу. Возможно, он переоценил свои способности или недооценил княжну. Она еще может очнуться. Постаревшей, но живой.

Только это его и волновало — чтобы они жила. Внешность и возраст не имеют значение. Княжна нужна Эйриху любой. Ведь она его милантэ. Его черный цветок, навеки отравивший душу сладким ядом любви.

Эйрих смотрел на княжну, не отрываясь, забывая дышать и моргать. Время шло, ничего не менялось. Кожа девушки оставалась все такой же гладкой и молодой. Ни единой новой морщинки не прибавилось на ее прекрасном лице, но и в сознание она не пришла. Эйрих не понимал, что происходит.

Он смочил пальцы в стакане с водой и побрызгал на Касильду, но привести ее в чувства не удалось. Это был не просто обморок. Девушка как будто не желала возвращаться к жизни, а главное — к нему. Здесь требовалась помощь специалиста.

С тяжелым сердцем Эйрих оставил княжну, чтобы позвать лекаря. Уходя, он мысленно велел Шару не спускать с нее глаз.

На первом же ответвлении коридора он столкнулся со служанкой. Та, заметив хозяина, убежала с воплями, чем немало его озадачила. Эйрих ощупал лицо. Проклятье! Повязка. Совсем о ней забыл. Пришлось закрыть глаза платком, найденным в кармане. С ним Эйрих едва видел, все-таки платок из обычной ткани, а не как его повязки из особой материи, но возвращаться назад было некогда.

Вскоре они с лекарем уже были в комнате княжны. Врачеватель суетился над девушкой: щупал пульс на запястье, заглядывал под веки. Когда он распахнул платье на ее груди и приложил к ней ухо, Эйрих стиснул кулаки, чтобы не придушить наглеца. Спокойно, твердил он себе. Лекарь не виноват, ему просто надо прослушать легкие.

— Ну как? — спросил Эйрих.

— Бьется, — лекарь оторвался от груди княжны и осторожно, двумя пальцами запахнул платье. Видимо, почувствовал негодование хозяина. — Девушка жива.

Да он издевается! Эйрих едва не прибил лекаря на месте. Давно пора обзавестись нормальным врачевателем, да только где его взять. Никто по доброй воле не поедет в Морабатур.

— То, что девушка жива, я догадался сам, — проворчал Эйрих. — Еще что-то можешь сказать. Почему она не приходит в себя? Почему не стареет? Что с ней?