Красавица и ее чудовище

А в следующее мгновение меня торжественно выставили напоказ, бесцеремонно выдернув из укрытия.

– Привет, малышка, – улыбнувшись закрытыми губами, сказал гость. Он галантно поклонился и, ударив по ногам хвостом, сложил на груди свои когтистые ла… руки.

– Здравствуйте… Смерть, – ответила я, одной рукой приподняв в приветственном жесте пустую кружку, а другой тетрадь. Здоровый пофигизм начал попахивать нездоровым, а улыбка на моем лице все больше походила на ту, какая бывает у душевнобольных. Такая светлая и безмятежная, как у ребенка. Пожалуй, я тут останусь. Просто потому что после таких приключений меня дома сдадут санитарам. А в «дурку» ну никак не хочется. – …Где же ваша коса, Смерть?

Глава 5

Он шел позади и сверлил взглядом ее спину. Злость, временно уснувшая с приходом Смерти, накатила новой волной и заставила гореть алыми искрами прищуренные глаза. Сначала она флиртовала с этим недотепой, Дар которого сама же и отвергла, а теперь начала мило любезничать с крылатым четэри, вышагивая с ним под ручку по коридору. Почему он должен заботиться о ней, когда она так себя ведет? Может, действительно стоит послушать Смерть и отказаться от попыток обойти закон? Кто она такая, чтобы рисковать своей жизнью ради ее безопасности? Обычная девчонка, которая не прочь построить глазки каждому встречному. Его девчонка… Так какого демона она улыбается им?

Арацельс стряхнул снег с непроизвольно похолодевших пальцев.

– Опять чары, – застегивая дубленку, недовольно пробурчал идущий рядом Кама. – Тебе надо поработать с контролем стихий.

– После того, как избавлюсь от этой, – слова прозвучали холодно, и температура вокруг заметно понизилась.

– Арацельс! – повернулся к нему самый старый Хранитель Равновесия и, насмешливо заломив черную бровь, ехидно спросил: – Никак ревнуешь?

– Кого? Ринго? – скривив губы в скучающей ухмылке, отозвался он.

Маленький предатель сидел на Катином плече и самозабвенно копался в ее спутанных кудрях, вероятно подыскивая место для очередного тайника. Что он там прятать собрался? «Траву», что ли?

Девушка, не придав значения их короткому диалогу, поежилась и с сожалением вспомнила об оставленных в каэре куртке и свитере.

– Холодно тут у вас что-то, – обняв себя за локти, сказала она. – А было тепло…

– Так попроси своего жениха перестать наводить чары, – усмехнулся четэри.

– Чары? – Девчонка удивленно посмотрела на него, скользнула взглядом по лицу, груди и остановилась наконец на руках, с которых медленно слетали неподвластные контролю снежинки.

Ну вот… сейчас она закатит ему истерику и обвинит в специальном замораживании воздуха. Или еще в чем-нибудь. Во всех смертных грехах, к примеру. И будет права… отчасти.

– Арацельс, не морозь Арэ, – укоризненно протянул Смерть, а она вдруг сказала:

– Красота-то какая. Я безумно люблю зиму! – и улыбнулась… ему.

Девушка выскочила из-за угла, едва не сбив меня с ног. Маленькая и изящная, будто фарфоровая кукла. Хрупкая, с ангельским лицом, огромными серо-голубыми глазами и пепельными от седины волосами. Увидев ее, Ринго как-то нервно пискнул и смылся с моего плеча, променяв полюбившееся место на более надежную спину хозяина. Застыв напротив меня, незнакомка проигнорировала удивленное: «Эсса, ты откуда здесь?» – сказанное четэри, и, ткнув в мою сторону тонким пальчиком, странно так захихикала, а потом, резко оборвав смех, радостно провозгласила:

– Привет!

– Привет, – эхом ответила я, сильнее сжав локоть спутника, и с некоторым облегчением заметила, что Арацельс с Камой подошли ближе к нам и встали на шаг позади.

От дивного создания за версту веяло безумием, а уж в непосредственной близости я просто задыхалась от испускаемых ею флюидов. Глаза девушки, такие красивые и чистые, казались стеклянными и… пустыми. Очень неоднозначное зрелище. Хотела бы я знать, кто она такая? Неужели одна из тех Арэ, о которых обмолвился Кама? Ну а кому еще шастать по Карнаэлу? На богиню она как-то не тянет, да и имя звучит иначе. Что ж, либо у ее супруга проблемы со вкусом, либо у его жены проблемы с душевным здоровьем, причем прогрессирующие в здешних стенах.