Красавица и шпион

«Сосредоточься», – строго приказала она себе. И, взяв в руки один из оторванных им лоскутов рубашки, обмакнула его в воду. Струйка воды в полной тишине побежала в таз, окрашенная кровью. Кит сидел спокойно, как послушный мальчик, устремив взгляд на стену, и даже не морщился. Наверное, боль от тех давних шрамов на спине была гораздо сильнее. Сюзанна промывала рану, но макала лоскут в воду все медленнее и медленнее, о чем-то задумавшись. Почему-то все, что он делает – моргает, дышит, – кажется более значительным, чем когда то же самое делают другие.

Прошла, должно быть, целая минута, прежде чем Сюзанна, вдруг спохватившись, поняла, что перестала промокать рану и просто стоит и смотрит, как поросль светлых волос, тянувшаяся от плоского живота вверх по его груди, поднимается и опускается в такт его дыханию, которое заметно участилось. Он медленно повернул голову, и их взгляды встретились.

Это... и есть желание? Не тот полубратский поцелуй, который подарил ей сегодня утром другой мужчина. Но это ощущение завладело всеми ее чувствами, и показалось нелепым находиться так близко от него и не коснуться губами гладкого овала его плеча, не провести пальцем по волосам между ребрами и вниз, дальше, туда, где они исчезают в панталонах. Это объединило их в раскаленном, многообещающем молчании, которое лишило смысла мысли и слова.

На мгновение Сюзанне стало все равно, любил ли Кит какую-нибудь женщину или даже миллион женщин. Все равно, пусть даже она нужна ему, только чтобы получить наслаждение, не важно, приехал он сюда ради нее или ради Каролины Оллстон. Ей захотелось почувствовать его всего с испепеляющей свирепостью, потому что... сейчас она могла предложить ему только это.

Кит прочел все это в ее глазах. Он сделал глубокий вдох, потом выдох.

«Я погибла!»

– Спасибо, – проговорил он мягко.

Отвернулся от нее. И встал.

– Это можно использовать вместо бинта, – кивнул он на лоскут, оторванный от рубашки. – Завяжите его туго, но не слишком, не то кровообращение остановится и рука отвалится. А это по меньшей мере причинит мне неудобства.

Он сказал это в своей привычной шутливой манере. Мгновение ушло, будто его и не было.

Чертов джентльмен! Безумное желание медленно отпустило ее, оставив стыдливую пустоту внутри живота. Может быть, потом она поймет, что следовало поблагодарить его, но сейчас ей просто было стыдно: не за распутные мысли, а за то, что так беззастенчиво предоставила ему возможность, на которую он явно рассчитывал, а он предпочел этой возможностью не воспользоваться.

Следуя его инструкциям, Сюзанна забинтовала ему руку. Ее пальцы слегка дрожали.

– Так ваша рука не отвалится, – сказала она с напускным легкомыслием.

– Дома смажу рану солодовой мазью, она предохраняет от лихорадки, – сказал он.

«Может быть, у вас есть средство от лихорадки иного рода?»

– Надо запомнить, на случай, если на меня снова нападут с ножом.

– Ну, довольно, – холодно произнес Кит, и она замерла на месте, словно от пощечины. Кит сердито сунул руки в рукава того, что осталось от рубашки, надел сюртук. – Пора возвращаться.

Уже вечерело, когда экипаж доставил их домой. Кит уверил Сюзанну, что его кучер и лакей тоже хорошо вооружены и они в безопасности под их защитой.

– Рассказать тете Франсис о событиях сегодняшнего дня?

Кит повернулся к ней с вежливым участием.

– А вы сами как считаете?

Сюзанна на самом деле задумалась.

– Не хотелось бы ее волновать. Ведь я и дальше буду работать с вами.

Кит с готовностью кивнул. Воцарившееся в полутемном экипаже молчание становилось тягостным. Кит наконец его нарушил:

– Когда мне было семнадцать, я дрался на дуэли из-за Каролины Оллстон.

Некоторое время девушка пристально смотрела на него, пытаясь определить, каково его эмоциональное состояние.

– С лучшим другом, – добавил он. В голосе его звучало напряжение. Ему, видимо, стыдно вспоминать об этом, подумала Сюзанна.

– Вы его убили?

Кит вяло улыбнулся.

– Нет, он по-прежнему с нами. И по-прежнему мой лучший друг.

– И вы не знаете, что стало с Каролиной?

– Нет. Она исчезла на следующий день.

– Вы думали, она в Горриндже?

– Да.

Его ответы становились все короче.

– Вы ее любили? – робко спросила она.

– Думал, что люблю. Но мне было всего семнадцать. – Он произнес это небрежно, словно в семнадцать лет невозможно любить. Сюзанна хотела его подразнить: «Так в этом и состоит ваша скандальная известность?» Но что-то ее удержало. А когда он улыбнулся ей с обычной самоуверенностью, она подумала, что теперь лучше понимает смысл этой улыбки. Да, он умеет раскрывать тайны. Но тайну, которую, казалось, она разгадала, он тщательно скрывал. Кит так же раним, как и она, и сердце его разбито. Сюзанна улыбнулась ему, тряхнула головой и ни о чем больше не спрашивала. Она поняла, что только так может рассчитывать на его откровенность. Вскоре Сюзанна заснула.