Красавица и шпион

Было тихо, лишь какая-то птица с маниакальной настойчивостью выводила бесконечную бодрую трель. Сюзанна выудила из сундука платье и натянула через голову: летнее платье, для прогулок из розового муслина с тремя оборками. На этот раз она обойдется без панталон – жарко. Чулочки она все-таки натянула, потому что ей очень нравились хорошенькие подвязки, один их вид поднял ей настроение.

Волосы она быстро скрутила в узел, по привычке захватила с собой альбом для эскизов и на цыпочках спустилась с лестницы. Третья ступенька, считая сверху, громко скрипнула. Из-за двери тети Франсис доносилось тихое равномерное посапывание, только оно нарушало царившую в доме тишину. Не слышно было, чтобы служанки растапливали камин или готовили завтрак.

Домик тетушки Франсис был совсем крошечным! В таких домиках с выцветшими обоями, дощатым полом и разносортной практичной мебелью, по убеждению Сюзанны, обычно живут садовники или привратники. Кушетка в гостиной, обитая рубиновым плюшем, была сильно продавлена посередине. Через столешницу маленького столика, на котором стояла ваза, тянулась трещина. Сама ваза была непонятного происхождения, в отличие от той, которую Сюзанна чуть было не запустила в голову рабочего, говорившего на лондонском кокни.

Сюзанну охватила паника. Отчаянно захотелось поскорее выйти на воздух, чтобы убедиться, что внешний мир гораздо больше, чем этот утлый домишко.

Сюзанна отворила входную дверь. Только что рассвело, и розы перед коттеджем раскрыли бутоны. Их яркие краски напомнили ей о юных леди в бальных платьях с пышными оборками. Все остальное кругом было однообразно зеленым. В ее груди снова что-то сжалось, и она поняла, что, если не принять меры, это «что-то» может легко превратиться в уныние. Сюзанна решительно раскрыла альбом.

Быстрыми взмахами разноцветных угольков она зарисовала розы, которые здесь были всевозможных оттенков и сортов, и постаралась точнее передать переход от пунцового к малиновому на концах лепестков, тщательно вырисовывая желтоватый пушок на тонких пестиках.

Покончив с розами, Сюзанна подняла голову. Сразу за калиткой дорожка раздваивалась и устремлялась в противоположных направлениях: если пойти направо, то, скорее всего, придешь в городишко Барнстабл, левая тропинка, судя по всему, устремлялась в лес – в той стороне деревья были выше, а зелень гуще. И внезапно ей захотелось забыть об осмотрительности. «Вам не следует гулять одной», – вспомнила она предостережение миссис Далтон, которую поддержали все ее дуэньи.

Что послужило прекрасным поводом рискнуть.

Впереди березы, буки и дубы образовывали некое романтическое подобие туннеля. Ну что там может быть опасного? Сюзанна вошла под арку сплетенных ветвей, сначала неуверенно, затем, осмелев, зашагала быстрее, твердя себе, что пройдет еще немного и вернется назад. Но все тропинки обладают одним свойством – они словно пальцем манят путника, зовут идти все дальше и дальше. И Сюзанна потихоньку углублялась в чащу по мягкому настилу из старых листьев, рассыпавшихся в мелкую пыль под множеством прошедших здесь за долгие годы ног. К тому же она почувствовала, что если будет так продолжать идти вперед, то преодолеет, оставит позади ощущение, что общество выбросило ее на обочину из своего комфортного утонченного мирка. И перестанет чувствовать себя изгнанницей.

Какой-то ярко-зеленый, изумрудный, переливчатый проблеск привлек ее взгляд. Она отважилась свернуть с тропинки и сделать несколько шагов в сторону.

Зеленый проблеск оказался озерцом, блестящим, как цветное стекло. Вблизи оно оказалось не таким уж изумрудным, но все равно красиво переливалось. Висевший над озером густой запах влажной земли и ряски казался, как ни странно, приятным. Сюзанна разглядела деревянные мостки, на которых поблескивало что-то светлое. Она прищурилась. Это было похоже... это напоминало...

Боже всемогущий, больше всего это было похоже на ноги!

Она вытянула шею, встала на цыпочки и, зажав рот рукой, чтобы не вскрикнуть, нырнула за ближайшее дерево.

Ноги принадлежали мужчине! Рослому абсолютно голому мужчине.

Сюзанна осторожно выглянула из-за дерева, желая убедиться, что ей не почудилось.

Нет, ей не почудилось. Торс мужчины, загорелый и мускулистый, являл собой правильную букву «V», стройные бока были светлее и суживались к бедрам и икрам, словно выточенным на токарном станке и покрытым светлым пушком, поблескивавшим в лучах утреннего солнца. Коротко остриженные волосы, яркие, как сигнальный фонарь, но вот лицо... Лица она не смогла разглядеть. Впрочем, лицо не имело значения, настолько великолепным было все остальное. Красота мужчины была грозной, и внутри Сюзанны начал пульсировать непонятный клубок из страха, восторга и томления, словно в ней обнаружилось вдруг второе сердце.