Красавица из Луизианы

Батистина и Жорж-Альбер спустились вниз. Полковник закрыл дверь. Принц и Батистина переглянулись. Сердечко Батистины билось гораздо сильнее, чем требовалось, а глаза Вильгельма горели ярче, чем это полагалось бы глазам генералиссимуса в преддверии большого сражения. На этот раз молодые люди уселись рядышком. Принц начал ласкать колени Батистины, легко прикасаясь к пышной шелковой юбке, он целовал ее пальцы, запястья, локотки. Он низко склонялся над соблазнительно-открытым декольте и покрыл поцелуями сначала одну полуобнаженную грудь, потом — другую. Трепещущая Батистина предчувствовала, что она не выйдет из этой комнаты, не узнав чего-то очень важного и чудесного. Жорж-Альбер был очень обеспокоен, постоянно призывал ее к порядку пронзительными криками. Когда дело заходило слишком далеко, он громко стучал ножом по своему стакану.

— Прекрасная дама, ваш Жорж-Альбер что-то уж слишком шумен сегодня, — заметил принц, смеясь. Он увлек Батистину на канапе, твердо решив добиться успеха на сей раз.

— Я навсегда оставлю вас при себе, малышка… Моя маленькая пленница… Я никогда не отдам тебя твоему королю… Скажи, ты хочешь остаться со мной, дорогая моя француженка? — шептал принц.

— Да, Вилли… да! Очень хочу, Вилли! — вздыхала под градом поцелуев Батистина.

Принц задул несколько свечей. Он ловко и умело просунул руку за спину девушки и начал расшнуровывать корсет. Пребывавшая на седьмом небе Батистина принялась ему помогать. Он полностью обнажил одну ее грудь, упругую, круглую, свежую, с соском, похожим на бутон розы… Жорж-Альбер зашелся в кашле, но юные любовники его даже не слышали. Батистина изнемогала от неведомых доселе чувств. Она ощущала, что принц меняется на глазах. Такие изменения она уже наблюдала у других мужчин, оказывавшихся с ней наедине. Герцог Камберленд целовал ее теперь крепко и властно. Он начал потихоньку, незаметно задирать ее широкую, тяжелую юбку. Его опытные руки ласкали ее ноги повыше колен. Батистина страстно желала чего-то еще… Все ее существо жаждало новых ощущений… Принц чувствовал, как она разгорячилась. Он понимал, что она уже готова отдаться…

— Завтра… завтра состоится сражение, Батистина… Мой милый ангел… если ты знаешь хоть что-нибудь… — прошептал принц, продолжая ласкать девушку.

Батистина хотела бы целую вечность ощущать на своем теле эти ласковые руки, которые вызывали какую-то томительную, сладкую дрожь.

— Да, да, я… мне известен план сражения, Вилли… — выдохнула Батистина.

— Я вас умоляю, дорогая… вы же чувствуете, как я вас люблю… Говорите, ради Бога! Говорите, чтобы мы могли избежать большого несчастья! — взмолился Камберленд.

Батистина взглянула в сторону Жоржа-Альбера в поисках поддержки. Тот грозно ворчал и скалил зубы. Она села и почувствовала себя немного разочарованной из-за того, что принц перестал ласкать ее и теперь смотрел ей прямо в глаза.

— Ну ладно, я скажу все, Вилли… Морис… в общем, маршал отвел войска из леса Барри.

— Что? Что вы говорите, дорогая? — еле вымолвил принц, сам удивленный быстротой и легкостью победы, ведь красотка не только готова была отдаться, но и сообщила ценнейшие сведения!

— Я говорю правду, дорогой Вилли! — заверила принца Батистина, глядя на него невиннейшими глазами.

— Итак, вы утверждаете, что маршал специально отвел войска из леса Барри? Так, значит, там нет никакой батареи?

— Да нет же! Никакой!

— А что он приготовил нам в центре, около деревни Фонтенуа?

— Да почти ничего… Он оставил все свои батареи и большую часть войск около Турне, потому что именно там он и ждет вас, — вдохновенно продолжала лгать Батистина, хотя и не без угрызений совести.

Жорж-Альбер одобрительно хлопал в ладоши.

— Нет, это невозможно! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! — шептал герцог Камберленд. Он украдкой взял свечу, чтобы попытаться рассмотреть, не таится ли обман в глазах Батистины. Два чистейших прозрачных озера глядели на него. Девушка, улыбалась, склонив головку к плечу.

— Подожди меня! — пробормотал Вильгельм-Август, будто Батистина могла куда-нибудь отлучиться. — Я сейчас… сейчас вернусь!

Он оторвался от девушки и бросился к двери.

— Бамбертон! Бамбертон! Скачите скорей в генеральный штаб! Она мне все рассказала… В лесу под Барри и в Фонтенуа нет никаких батарей! — торопливо говорил принц по-английски, повторяя слово в слово все услышанное от Батистины.

— Милорд, вы разве не пойдете со мной? — Бамбертон остановился в дверях.

Камберленд оглянулся. Томная разнеженная Батистина ждала его на канапе. Честь солдата и генералиссимуса повелевала герцогу немедленно отправиться к войскам, но соблазн был слишком велик.

— Да… я сейчас же последую за вами! Очень скоро… ну, поезжайте! — приказал герцог, захлопывая дверь прямо перед носом полковника. Он опять приблизился к Батистине.

— О, Вилли! — прошептала девушка. Ее сердце сжималось от раскаяния, но тело требовало новых ласк.