Краш-тест

Со стороны подобное должно было выглядеть как нечто кошмарное и тяжелое. Мама, к примеру, пришла в ужас. Но когда знаешь, как делать, все оказывается хоть и непросто, но уж точно не тяжело. А я всего за полгода работы в офисе узнала столько – и из своего опыта, и от Максима, - что даже диплом организатора здравоохранения мало что добавил. На самом деле это была просто бумажка, которой я могла подтвердить то, что не с улицы забежала. Как и фактом работы в крупной медицинской сети в прошлом.

Теперь мы с Максимом виделись только дома и в моем офисе, когда делали что-то по будущей клинике. Или когда он принимал там своих частных пациентов. Меня это немного огорчало, потому что хотелось снова работать вместе. Но все это было впереди. Зато дома мы просто отлипнуть друг от друга не могли. А уж в постели… Хотя, казалось бы, куда еще лучше. Ну что ж, нет предела совершенству.

А вот подать заявление у нас времени катастрофически не хватало. Если Максим был свободен, не могла я. Если удавалось выкроить момент мне, он был занят. Причем мы даже не могли записаться заранее через Госуслуги, потому что график рабочий у нас был совершенно непредсказуемый. В конце концов в июле я просто не стала покупать очередную упаковку таблеток, не сказав ничего Максиму. Втайне надеясь, что две полоски на тесте дадут нам волшебного пенделя в сторону загса.

В конце сентября Максим устроил мне скандал. Заявил, что я просто не хочу за него замуж, и бахнул дверью. От квартиры на Кантемировской он давно уже отказался, так что я понятия не имела, куда он отправился. Наверно, к Юрику – квасить и жаловаться на баб. На следующее утро я отослала ему сообщение в Вайбер.

Фото. Тест с двумя полосками.

Примирение было феерическим, но да загса мы все равно не дошли. Три месяца меня трепал дичайший токсикоз. В офис я ездила, но держала прямо на рабочем столе рулон пакетов для мусора. Как только стало полегче, все рвануло в галоп с клиникой, и снова уже было ни до чего. Наконец в середине марта мы все-таки подали заявление. Нас готовы были расписать немедленно, но только при наличии справки из женской консультации, поскольку мой живот подшить к делу в качестве оправдания срочности не представлялось возможным. А без справки – только через месяц. В консультацию на плановый осмотр мне надо было идти через три недели, поэтому согласились на месяц.

- Фокин, - сказала я, когда мы вышли на улицу, - мне позапрошлым летом, после больницы, сон приснился. Что мы с тобой в загсе ждем Германа, а его все нет. Я с огромным пузом. И ты сказал, что придется тебе самому на мне жениться, пока я не родила.

- Ну что, в руку, - кивнул Максим. – Будем надеяться, так и будет.

После токсикоза беременность у меня шла без осложнений. Прямо подозрительно идеально, как в учебниках. Только поясницу немного потягивало, но врачи уверяли, что это не страшно. А так все отлично - прекрасные анализы, замечательное узи. Пол ребенка на узи я узнавать категорически отказалась, и Максиму пришлось смириться с моим, как он сказал, бзиком. Впрочем, я была уверена, что рожу мальчика.

- Черта с два, - фыркал Максим. – Князя Бобровского получишь вторым заходом.

Насчет князя Бобровского – это был отдельный цирк с конями. Мама вынесла нам обоим мозг, что я должна оставить свою фамилию и передать ее сыну. Максим долго слушал весь этот бред, потом махнул рукой:

- Да делайте, что хотите. Только дочь будет Фокина. Мария Фокина – вот так. Все равно потом сменит на фамилию какого-нибудь раздолбая.

А я сказала, что сын будет Иваном. Вовсе не назло врагам, а просто мне всегда нравилось это имя. Иван Максимович Бобровский – нормально. И свекру приятно.

Кстати, в Архангельск мы на пару дней все-таки съездили. К концу четвертого месяца, когда закончился токсикоз. Не могу сказать, что вызвала своим явлением бешеный восторг, но и негатива никакого не заметила. Зато Алла была на седьмом небе и подарила мне какой-то каменный талисман – «для Машеньки». Черт, сговорились, что ли?

Я посмотрела на часы. Цигель, цигель, ай-лю-лю. Мне еще предстояло ехать в область, и неблизко. Точнее, Максиму предстояло меня везти, потому что за руль я не садилась с пяти месяцев. Или он меня возил, на Жорике, конечно, или приходилось на такси. Хоть убей, я не понимала, чем такси безопаснее. Но Максим просто отобрал у меня оба комплекта ключей и права.

Медпункты мои работали с мая по октябрь, и сейчас мне предстояло подписать акт о приемке нового, который открывался в садоводстве неподалеку от Коробицыно. Вроде бы и не самый дальний свет, но дороги… К северу от города еще и снег не везде сошел, а уж грязища на грунтовках стояла непролазная. Оставалось надеяться только на Жорика.