Красивая, но одинокая

Выключив душ. Коннер взял чистое полотенце и, вытершись, обмотал его вокруг талии. Неплохо бы побриться, но у него не было крема для бритья. Равно как и чистых вещей. Впрочем, об этом он уже успел позаботиться: отправил Рэнделлу сообщение с просьбой привезти белье, рубашку и костюм.

Послышался звонок телефона, и Коннер замер, держась за дверную ручку. Затем вошел в спальню — Николь стояла у шкафа с трубкой, зажатой между плечом и ухом:

— Да, мама, все хорошо. Прости, что не позвонила вчера.

Она замолчала и, пока в трубке слышался голос матери, открыла дверцу шкафа. Достав голубое шифоновое платье, Николь повернулась и увидела Коннера.

— Нет, мама, это не свидание. Я была на вечеринке у Джейн Макейфи. — Мать сказала что-то, и Николь улыбнулась. — В жизни она такая же милая, как и по телевизору. Мама, мне нужно идти. Я перезвоню днем. — Снова пауза. — Я тебя тоже люблю.

Николь отключила телефон и бросила трубку на кровать. На первый взгляд ее отношения с матерью выглядели вполне душевными.

— Мама звонит мне каждый день, если я не звоню сама. Я живу одна уже десять лет, но она до сих пор беспокоится обо мне.

— Моя мама такая же, — кивнул Коннер. — Делает вид, что звонит по делу, а на самом деле боится, не случилось ли со мной чего.

Николь открыла нижний ящик шкафа и вытащила бюстгальтер и трусики кремового цвета, украшенные бантиками. Коннеру тоже пора было одеваться, но он ничего не мог с собой поделать. Он наблюдал, как Николь надевает нижнее белье.

— Ты так и будешь смотреть на меня? — спросила она.

— Ты чертовски сексуальна.

— Мне это чертовски приятно.

Огонь желания снова разгорался в нем. То, что Николь сексуальна, делало ее опасной.

Кто бы мог подумать, что эта женщина перевернет его мир с ног на голову? Коннер много общался с красивыми и властными женщинами, но ни одна из них не будоражила его так, как Николь. Что в ней такого, чего нет в других?

К его великому сожалению, Николь оделась быстро, повернувшись к нему спиной. Коннер начал одеваться сам. Надевая брюки, он увидел, что Николь смотрит на его отражение в зеркале.

Он осознал, насколько сложна эта женщина. Даже если он было хорошо с ним в постели, тяжелые сомнения съедали ее изнутри.

— Все в порядке? — спросил Коннер и добавил: — Извини, если спрашиваю ерунду. Вероятно, журналист из меня никудышный.

На лице Николь появилась неуверенная улыбка.

— Это точно. Да, все в порядке, просто немного устала.

— Звучит как оправдание, — заметил он, застегивая рубашку. — Надеюсь, ты не жалеешь о том, что случилось?

Николь покачала головой:

— Нет. С момента нашей первой встречи я мечтала затащить тебя в постель.

— Могу сказать то же самое. Но, знаешь, начиная бизнес, я поставил себе цель заработать определенное количество денег. Мне казалось, что, когда они у меня будут, все изменится. Сейчас мой доход значительно выше, чем я тогда мечтал, но не изменилось ничего.

— А что должно было измениться?

— Быть богатым не значит быть уверенным. Я думал, что в один прекрасный день приму всего одно верное решение, и жизнь резко повернет к лучшему. Но на самом деле ты принимаешь тысячу таких решений, и никаких резких поворотов.

Коннер осекся. За этими словами таилось кое-что личное. Поняла ли это Николь? Наверняка поняла — это свойственно ее профессии. Нужно следить за своими словами.

— Спасибо, что поделился со мной, — сказала Николь.

Коннер кивнул и застегнул ремень. Теперь он чувствовал себя неуютно и не мог вспомнить, когда ему в последний раз было не по себе. В кармане запищал сотовый: сообщение от Рэндалла. Он подъехал.

— Водитель ждет меня внизу. Можем мы пообедать или поужинать сегодня? — предложил Коннер.

— Можем пообедать. Вечером я буду занята.

— Кафе «Биг эпл» подходит? Я буду ждать тебя там ровно в два. Можешь подготовить самые каверзные вопросы.

Николь кивнула с невеселой улыбкой.

Коннер подошел к ней, обнял и нежно поцеловал:

— До скорой встречи, рыжая фурия.

Он открыл было входную дверь, но вдруг остановился. Чувства, переполнявшие его, нахлынули внезапно, и Коннер не мог совладать с ними. Коннер Макейфи постоял и ушел, так ничего и не сказав.

Время тянулось медленно. Николь никак не могла сосредоточиться на работе и во время совещания думала только о событиях минувшей ночи. Двое коллег заметили, что она выглядит взволнованной, но она оправдалась тем, что сосредоточена на новой статье.

Николь то и дело вспоминала объятия Коннера, его горячие поцелуи. Она решила сегодня лечь пораньше, но не была уверена, что сможет быстро заснуть.

Теперь она любовница Коннера. Николь боялась, что Коннер затмит все остальное. Но больше всего ее настораживало то, что она почти не вспоминала об интервью, которого еще недавно желала больше всего на свете.

Пугало ее и то, что в душе она была рада такому повороту судьбы. Но через месяц все закончится…

Николь посмотрела на часы — без пятнадцати два. Через пятнадцать минут Коннер будет ждать ее в кафе, а она еще не придумала ни одного вопроса.