Красивая женщина, купившая дом

В день выписки свекрови Татьяна поехала в больницу пораньше. Ей надо было забрать все выписные документы и сказать врачу хотя бы спасибо. Сергей должен был подъехать с работы на машине — Римма Степановна ещё недостаточно окрепла для общественного транспорта.

— Спасибо вам, — сказала она хирургу, — вылечили такую пожилую женщину. Она теперь будет молиться за вас. А как лечить её дома?

— Рак дома не лечится. Я по-прежнему считаю, что химиотерапия ей противопоказана. Ваша мама очень мужественная женщина. Я бы не стал делать оптимистических прогнозов. Всё непредсказуемо.

— Да у неё организм-то крепкий. И, видимо, не всё зависит от медицины. Её сердце врачи признали негодным ещё тридцать лет назад, а оно служит до сих пор. К тому же, она энергетический вампир, а вампиры жили столетиями.

Садит Гусамович удивился. Видимо, он не делил людей на вампиров и доноров.

— И откуда вы это знаете? — спросил он после небольшой паузы.

— По тестам проверила. Когда нам на работе делать нечего, мы с коллегами играем в разные игры. Есть люди — доноры, они отдают свою энергию другим; есть склонные к вампиризму; а вот она — классический вампир. И это очень похоже на правду. Если бы я была на вашем месте, то непременно защитила бы диссертацию на тему: «Влияние вампиризма на продолжительность жизни человека».

— Ну что же, я, пожалуй, подумаю. Спасибо вам за информацию к размышлению. Но я плохо соображаю в диссертациях. Вы мне поможете план составить?

Ну вот опять! Не может Садит Гусамович разговаривать серьёзно. То ли покрасоваться хочет, себя показать, то ли на это есть ещё какая-нибудь причина.

— А почему вы всё время шутите? — спросила она, улыбаясь.

— Да так, несерьёзный я от природы. Вы мне, кстати, не подскажете, кто я, донор или вампир?

— Для этого надо знать всего лишь дату рождения, ввести её в компьютер, и он выдаст ответ. Есть специальная программа.

Садит Гусамович закивал было головой, но потом сказал, что компьютер для него — это слишком сложно.

— А хотите, я пошучу в вашем стиле? Так вот: почему вы всё время шутите? Может, раком больны?

Врач опустил глаза, не удостоив её ответом. Татьяна ещё раз поблагодарила его и вышла из кабинета. Когда она уже с Риммой Степановной направлялась к лифту, то услышала разговор двух мужчин.

— Тебе назначили химию? — говорил один.

— Конечно. У меня вены — мечта наркомана, — прозвучало в ответ.

Глава 18

К середине ноября погода целенаправленно развернулась в сторону зимы. За окном весь день, без перерыва шёл снег. Марина Станиславовна с Настей стояли у окна и заворожено смотрели на растущие сугробы, как будто видели их первый раз. Снег был удивительно чистым и блестел, как серебро.

В Москве, конечно, тоже бывали снегопады. Но там не до снега — он воспринимается, скорее, как досадная помеха, как непогода, мешающая чувствовать себя комфортно. Разве захочется ехать куда-нибудь на машине, если непрерывно идёт снег?

— Я и не думала, что примитивные сугробы могут так впечатлять, — призналась Настя, продолжая задумчиво смотреть в окно, — но скуку они всё равно наводят. Как ты собираешься тут жить?

— Мне негде больше жить, — быстро ответила Марина, не глядя на дочь, а потом добавила, — к тому же и здесь есть свои преимущества;

вот сейчас я слышу, как падает каждая снежинка. Буду сидеть у окна и слушать.

В глубине души она, конечно, надеялась, что дочь пригласит её к себе хотя бы пережить зиму. Да и на работу надо куда-то устраиваться, нельзя же всю жизнь быть содержанкой. Но дочь молчала.

Настю в посёлок по просьбе её матери привёз Деревянкин. Марина всё-таки скучала по дочери, к тому же хотела дать ей немного денег, потому что Настя по-прежнему не работала и, похоже, не собиралась.

Марина Станиславовна, напротив, терзалась без работы, потому что была натурой деятельной, да и любила бывать среди людей. Но где она могла работать здесь? В деревне Карпеевке детей учить? Там, наверно, ни школы нет, ни детей. Да и не проедешь туда по таким дорогам.

— Жилищный вопрос всегда был серьёзным, — вдруг заговорила Настя, — теоретически мы могли бы жить вместе, но как осуществить это практически? Я не хочу, чтобы ты меня каждый день воспитывала. Я не смогу стать идеальной. Да и возраст у меня уже не детский.

Вот так рассуждают наши дети. Они готовы мать родную выгнать из собственной же квартиры. Да и отец её неизвестно где скитается, тоже бездомный. Зато она, Настя, королева в замке. Могла бы предложить матери разменять большую квартиру на две поменьше, так нет ведь, не считает нужным. У мамаши вон какой дом!

Мезенская была женщиной гордой и ничего просить не собиралась, поэтому не ответила дочери. Пусть пока всё остаётся так, как есть, а потом посмотрим, жизнь подскажет.

— А где сейчас твой отец? — спросила она, — живёт с этой Ларисой?

— Я не знаю, где он сейчас. По-моему, он уже не живёт с ней. Я как-то его об этом спрашивала, в ответ услышала что-то невразумительное.

— Я надеюсь, он не должен платить ей алименты?

— Вот уж нет! — засмеялась Настя.

— Надо его найти, я хочу с ним поговорить. Всё-таки у нас была семья.