Красивая жизнь (ЛП)

По дороге на Абрикосовую Аллею Рекс пялился в окно так, словно впервые видел Лос-Анжделес, некоторые крупные районы он уже не узнавал. Я поехал вверх по Шоссе Каньона Бенедикта к Малхолланду, чтобы Рекс мог насладиться видом. «Возможно, это напомнит ему о нашей дружбе», − сказал я самому себе. Мы ехали тем же маршрутом, как в ту ночь, когда Рекс впервые взял меня на платное секс-мероприятие. Но, скорее всего, я делал это всего лишь потому, что сам хотел вернуться в то время, когда я не был способен на убийство, не возбуждался, глядя на фотографии с мертвецами, и не вез бывшего друга на съедение безумной миллионерше, чтобы остаться на экране телевизора.

По дороге Рекс почти не разговаривал. Лишь один раз он повернулся ко мне и посмотрел так просительно, что я решил, будто он сейчас расплачется.

− Мне так жаль.

Но когда я улыбнулся его словам и уже хотел было сказать, что все в порядке, Рекс резко отвернулся к окну и безучастно уставился на огни города.

Белла встретила нас в конце лестницы, ведущей из гаража, она уже надела зеленый халат хирурга. Ее темные глаза блестели. Она даже не пыталась заговорить с Рексом или успокоить его. Он пришел за деньгами, а она забрать его почку.

Белла велела Рексу раздеться и принять душ. Он прошел в ванную, что располагалась возле предоперационной. Белла нахмурилась, глядя на его тощую задницу.

− Он тебе близкий друг?

− А что?

− Будешь скучать по нему?

− Ты же у него просто почку заберешь.

− Он в плохом состоянии. Без Пауэлла мне придется использовать внутривенную анестезию. Я постараюсь максимально сократить время пребывания под наркозом, но есть риск дыхательной недостаточности, этот наркоз может навредить. И даже если он перенесет операцию, то одна его почка может не справиться.

− Он может умереть?

− Возможно, несколько дней он будет страдать от почечной недостаточности. Смешение героина и анестезии в его организме довольно опасно.

− Но он может поправиться?

− Не могу обещать.

− Господи, что ты хочешь, чтобы я сделал.

− Мне плевать, что ты будешь делать, пока у меня есть донор. Если хочешь, можешь поехать и привезти кого-нибудь еще, было бы здорово. Если хочешь, можешь предупредить его об опасных последствиях его выбора, как пожелаешь…

Она оставила последнюю фразу незаконченной, очевидно для того, чтобы подчеркнуть, что откладывание ночных дел отнюдь не принесет мне дополнительных очков. Я мог бы поехать и найти кого-нибудь, на Улице Шлюх не будет отбоя от разного человеческого мусора, который только и ждет халявных тридцати тысяч долларов. Но это было рискованно и напряжно, а Рекс и вовсе вышел бы из себя, если бы я лишил его шанса заработать денег. Но мне было наплевать, как пройдет операция. Рекс все равно собирался вскоре умереть, так пусть его смерть хоть кому-нибудь пользу принесет.

Я помог Белле подготовить Рекса – выбрил волосы на его левом боку и покрасил это место липким коричневым антисептиком. Наши глаза встретились, когда Белла вонзила иглу ему в тыльную сторону ладони и подключила к анестезии. В его взгляде я ничего особенного не увидел, покорность обстоятельствам, небольшой проблеск нерешительности, даже немного сожаления. Я мог бы сказать ему что-то обнадеживающее, но это не имеет смысла, когда тот, кого ты хочешь подбодрить, сам ищет смерти. Так что я держал рот на замке и смотрел, как он медленно терял сознание.

Белла хотела, чтобы я надел халат и находился рядом с ней во время операции. Но одно дело втянуть Рекса в ситуацию, где он может лишиться органа, совсем другое наблюдать, как это будет происходить. Поэтому, я помог Белле отвезти его на каталке в сверкающую зеленую операционную и положить под пучок лампочек, а сам поднялся по лестнице смотреть телевизор. Я заснул под звуки документальной передачи о китах, и спал, пока меня не разбудила Белла. Она устало улыбнулась, ее взгляд смягчился, любимая напоминала насытившегося вампира.

− Как там Рекс?

− В порядке. Состояние стабильно, но я не знаю, как долго оно продержится.

− Я хочу его видеть.

Выглядел Рекс неважно, его кожа посерела, под ней совсем не чувствовалось жизни. Он еще полностью не отошел от наркоза, но уже спрашивал, где его деньги. Рекс хотел сразу идти домой, но Белла запретила. Мы оставили его с капельницей в руке и медицинским аппаратом, который пичкал его морфием каждые пять минут, стоило ему нажать на кнопку. Белла заперла дверь.

Той ночью мы спали в одной из спален на верхних этажах подземной клиники. Впервые Белла не пыталась меня соблазнить, и меня это устроило. В тот момент я не чувствовал с ней никакой близости.

Глава тридцать девятая