Краски

Через неделю Света вышла на лестничную площадку с пакетом мусора, в котором покоились коробки, обёртки и пучки огненно-рыжих волос. Она медленно спустилась по ступенькам, вышла во двор и вдохнула морозного воздуха. От белого пальто пахло свежестью, а от опавшей листвы – дождём. Старушки больше не сидели на скамейках около подъезда. Выбросив мусор, Света поднялась по лестнице в родную квартиру.

На полу лежал ковёр. Точно такой же когда-то в каждой квартире висел на стене. Его орнамент был столь причудлив, что рассматривать его можно было часами, пока не уснёшь. Света прошла на балкон. Там стоял холст.

На холсте, в окружении миллиона разных цветов, была изображена девушка. Голову её венчал причудливый головной убор, похожий на роскошную корону в виде креста, от концов которого спускались ленты. Через истончившуюся кожу проступали кости. Вместо лица был череп. Удивительно, но отсутствие кожи и мышц не мешало ей улыбаться. Она улыбалась самой искренней улыбкой на свете, способной осветить мир и …

– … исцелить душу человека, на неё смотрящего.

Группа детей в недоумении наклонила головы.

– Но это же просто череп! Как череп может улыбаться? Это смерть? А где её коса? А почему тут цветы? – Дети завалили вопросами экскурсовода.

Холст, который стоял в тот день у Светы на балконе, теперь демонстрировался в выставочном зале академии художеств. Посмотреть работу приходили сотни, влюблённых в искусство. Каждый видел в ней что-то своё, и никто не понимал, как на одном холсте одновременно может быть несколько сюжетов.

Света той осенью носила свой холст во все галереи, но за него предлагали «копейки». Уставшая и измученная девушка остановилась у лавочки, на которой сидела дама в тёмно-зелёном пальто.

– Твоя работа? – девушка кивнула. – Хм, интересно. Мне нравится. «Ванитос», да?.. Интересно. Очень интересно. И волосы у тебя красивые. Как тебя зовут?

Дама на скамье оказалась галеристом дома искусств. Она предложила Свете выставить работу вместе с холстами студентов академии. И Света согласилась. Через некоторое время у неё появился собственный зал. Холст, однако, продолжал висеть без рамки. Дама много раз предлагала Свете в целях сохранения работы закрыть её стеклом. Однако Света не ставила своей целью оставить её на века. Не сохранилась её калька, наброски на картонках из-под бытовой техники, детские рисунки на стенах родительской квартиры, как никогда надолго не оставались рисунки детей мелом на асфальте. Да разве было это так важно? Запомниться должен был только момент. Момент ранней осени с начинающимся за окном дождём. Всё. И он навсегда остался в памяти Светы. Так и прошло много лет.

Эпилог

– Эй, девушка, мы уже закрываемся!

– Я сейчас, сейчас, мне только на минутку!

Девушка вбежала по лестнице в главную залу академии. Она долго вертела головой по сторонам, пока не догадалась посмотреть прямо перед собой. Через два свода арок висел хост. Она подошла к нему ближе и долго рассматривала, опустила взгляд на табличку сбоку, а затем прошептала, нарушив благоговейную тишину храма:

– «Художница» … как хорошо, что я подарила тебе краски.