Краски любви

– Ты же на портрете нарисовал девчонку. Я удивилась, как ты догадался. Поэтому я и просила, чтобы ты его никому не показывал.

Крюков ничего не ответил и уставился на Катю во все глаза.

– Вот почему ты раздеваться не стал. Не стала, – припомнил он. – Теперь мне понятно. Но как же каратэ? Или, как он там – тайский бокс?

– Каратэ – правда. И тайский бокс тоже. Только я не парень и… я тебя люблю, – выпалила Катя и стала красной как рак.

– Дай мне опомниться, – взмолился художник.

– Валяй, – передразнила Катя Крюкова. Ей вдруг стало удивительно легко и весело.

Крюков продолжал глядеть на Катю во все глаза и неожиданно сам покраснел.

– Сколько же тебе лет, красотка?

– Через два месяца будет шестнадцать, – ответила Катя.

– Выходит, в придачу ко всем неприятностям ты еще и несовершеннолетняя. Упекут меня за решетку за растление малолетних. Лучше уж погибнуть от руки Гнусняка, – вслух размышлял Крюков.

– Неужели я такая уродина, что тебе больше хочется помереть, чем побыть со мной? – кокетливо поинтересовалась Катя.

– Ты, бесспорно, мила. Но как ты понимаешь фразу «побыть со мной»? – усмехнулся Крюков.

– Гулять вместе… покажешь разные картины… А когда я вырасту, женишься на мне, – мечтательно предложила Катя.

– Час от часу не легче, – Крюков закрыл лицо руками. – Ну и влип же я.

– Это все потом. А сейчас поедем к нам. Деваться больше тебе некуда, – став серьезной, сказала Катя.

Крюков подумал, в каком же качестве он заявится к родителю барышни? И вдруг понял, что даже женского имени ее не знает.

– Как же вас зовут, мадемуазель? – спросил он и тяжело вздохнул: – Не знаю, чьей руки просить придется.

– Катериной Сергеевной, – представилась Катя.

– Рад познакомиться, Катерина Сергеевна, – Катя подала руку и, когда Крюков неуверенно ее пожал, ответила:

– И я тоже.

Крюков подумал, что ему есть куда пойти. Друзей в городе, в котором родился и вырос, у художника хватало, но сдать девочку родителю он обязан. Не отпускать же ее одну?

Катя пошла звонить. Крюков смотрел ей вслед и улыбался. «Занятный ребенок мне попался, – думал он. – Вот почему я чувствовал к ней такую странную нежность, когда писал ее портрет. Природу не обманешь».

– Ладно, барышня, поехали к вашему отцу» – сказал художник, когда Катя вышла из телефонной будки, и взял ее под руку.

Глава 43 Итальянец в Москве

Альберт Беринни прилетел в Москву в прекрасном расположении духа. В Шереметьево его встретил на огромном «Линкольне» Михаил Петрович Роговцев – владелец сети антикварных магазинов. В давние годы Михаила Петровича звали Мишкой-Фантазером. Он обожал разные аферы и розыгрыши. Зарабатывая на спекуляции антиквариатом и старинными монетами, Фантазер тратил деньги не так, как другие небедные люди. Он мог приехать в какой-нибудь областной центр, договориться с шофером черной «Волги», который в свободное от работы с хозяином время катал Мишу по городу, как важного чиновника. В коридорах местной власти столичный проходимец представлялся большим московским начальником и выкидывал разные фортели. В Рязани он сообщил, что в Кремле решили переименовать город в Есенинск и надо готовить документы. Местное начальство в панике собрало совещание. Тема переименования серьезно обсуждалась несколько дней. Готовились списки по изменению бланков и печатей. Через несколько дней Фантазер исчез.

Так в молодости развлекался Михаил Петрович Роговцев. Сейчас он был одним из богатейших людей Москвы. Его обслуживали криминальный мир и высокие чиновники.

– Бонжур, шер ами, – приветствовал Михаил Петрович гостя по-французски. На этом его словарный запас закончился. Далее беседу переводила Мариночка, очаровательная длинноногая брюнеточка, с осиной талией и пухлыми капризными губками.

Первым делом гостя повезли обедать в «Прагу». Ресторан находился в самом начале Старого Арбата. Там же и сосредоточились главные антикварные галереи Михаила Петровича. Во время обеда Беринни позвонил Самсону Гуревичу.

– Картина Коровина уже у меня. Я готов встретиться, – не слишком уверенным голосом сообщил Гнусняк.

– Это замечательно. У меня к вам серьезное предложение. Картину я погляжу в другой раз. Сейчас у меня слишком напряженная программа. Я предлагаю вам посетить Францию. Мы могли бы подписать контракт. У вас прекрасный вкус, а мне нужен человек в России. Я покупаю картины для моей коллекции.

Гнусняк пошел красными пятнами. Он даже мечтать не позволил бы себе о таком. Представляете, стать доверенным лицом миллионера?

– Но у меня нет визы, – пролепетал Самсон.

– Пустяки, – голосом Марины ответил Беринни. – Приезжайте завтра утром на Старый Арбат. Не забудьте захватить паспорт.

Гнусняк записал адрес, и Беринни отключил мобильник.

– Что это за Самсон? – поинтересовался Михаил Петрович у своего гостя.

– Обыкновенный жулик. Хотел меня надуть, а я, в свою очередь, решил немного пошутить.