Вечером, когда Мария уже мысленно готовилась к своей тяжелой участи натурщицы, Франциск, к ее величайшему удивлению, не стал заходить в помещение мастерской, а, ведя любимую за руку, направился в сторону. Там, обогнув здание, блондин подошел к лестничному пролету, ведущему на крышу. Все еще держа возлюбленную за руку, мужчина стал подниматься по чугунным ступенькам. Радуясь, что сегодня мучения ее, судя по всему, не ожидают, Мария со счастливой улыбкой поднималась следом, держась другой рукой за перила.
- Господи, Франц, здесь так красиво. – Восхищенно выдохнула брюнетка, когда влюбленные поднялись на крышу.
Перед Марией открылся просто поразительный вид на вечерний, горящий огнями, Париж. Отсюда было видно даже Эйфелеву башню, переливающуюся огнями. Неосознанно женщина подумала, что именно из такого открывшего вида, можно сотворить самую красивую картину.
- Хочу отблагодарить свою «музу». – Улыбнулся Франциск, подходя к любимой сзади и обнимая ее за пояс. Нежно поцеловав ее за ушко, блондин положил подбородок на ее плечо и тоже посмотрел на открывшийся вид. – Я люблю иногда сюда приходить именно вечером или ночью.
- Почему ты не перенесешь этот вид на полотно? – Спросила брюнетка, облокотившись спиной о грудь возлюбленного и накрывая его руки своими ладонями.
- Не знаю. – Честно признался мужчина. – Наверно, перенеся его на полотно, я словно поставлю «галочку», и это место перестанет так вдохновлять или умиротворять. Оно станет «изведанным» и уже не будет так мне нравиться. Но сюда я часто приходил именно в поисках вдохновения или чтобы над чем-то подумать.
- Я рада, что ты поделился этим со мной. – Улыбнулась Мария, поворачивая голову и смотря на любимого. – Это важно для меня.
- Я готов разделить с тобой жизнь. – Неожиданно даже для самого себя ответил Франциск, смотря брюнетку. – Ты согласна?
- Ты делаешь мне предложение? – На всякий случай уточнила женщина, не веря своим ушам.
- Да. – Уверенно ответил блондин.
Мария ответила не сразу. Она была несказанно шокирована таким неожиданным откровением. И были еще сомнения. Пусть они жили вместе, как семья, а ночи были наполнены страстью и нежностью, брюнетка не была уверена, что у возлюбленного относительно нее самые серьезные намерения. Даже когда Кенна делилась с ней своими планами об открытии магазина в Париже и закрытии бизнеса в Лондоне, Мария просила подругу не торопиться. Она и сама не заметила, как поменялась с шатенкой местами. Ведь не так давно именно Кенна не хотела прощаться со своей жизнью в Лондоне, а теперь и не помышляла о том, чтобы хотя бы ненадолго вернуться туда. Подруга была счастлива здесь в Париже, рядом с избранником, и не хотела разлучаться. Но если Баш активно делился с любимой своими грандиозными планами на совместное будущее, отчего и Кенна не хотела возвращаться к прошлой жизни, то Мария так и не слышала от своего любимого каких-то намеков на будущее. Франциск либо так и не был уверен, что брюнетка будет с ним всегда и не обманет его, как сделала бывшая пассия, либо он и сам не любил смотреть далеко вперед. И вот сейчас, когда прозвучало долгожданное предложение, Мария просто растерялась.
- Ты уверен? – Переспросила она, смотря в глубину его глаз.
- Я точно знаю, что не хочу тебя отпускать. – Пояснил свое решение Франциск, ласково улыбаясь. – Хочу, чтобы ты всегда была со мной. Хочу любить тебя и наслаждаться той любовью, что ты даришь мне. Благодаря тебе, я снова пишу. Мир вокруг меня снова обрел краски. Ты моя муза, Мария, мое вдохновение. Скажи «да», и обещаю, мы будем, как никогда счастливы.
- Да. – Как зачарованная, повторила Мария, не смея противиться его влиянию.
- Спасибо. – Прошептал блондин и поцеловал свою избранницу.
Влюбленные с упоением наслаждались своим единением, стоя перед огнями города, и счастливее их сейчас, пожалуй, не было никого на свете. Потом, сидя в крепких объятиях возлюбленного, Мария наблюдала, как встает солнце над ночным Парижем, и тогда он ей стал роднее Лондона. Брюнетка решила согласиться на увещевания подруги, чтобы отказаться от бывшей жизни ради прекрасного будущего с любимым мужчиной. В любимых голубых глазах Мария видела отражение своего счастья. А ведь больше ничего и не нужно. Для нее жизнь тоже обрела краски.