Красная Армия против войск СС

После поражения, понесенного 2-й гвардейской армией, Толбухин уже сомневался в возможности удержать плацдарм, но пока еще собирался его оборонять. В 10.00 он приказал находившейся в резерве 151-й стрелковой дивизии занять позиции на восточном берегу. Смененный ей 2-й гвардейский механизированный корпус, напротив, направлялся на плацдарм, правда, во второй эшелон. Он должен был контратаковать в случае неприятельского прорыва. Остатки 37-й гвардейской танковой бригады были отведены на восточный берег Миуса. Толбухин не знал, что в 10.30 (12.30 по московскому времени) 1 августа Хауссер получил приказ штаба группы армий «Юг» о выводе корпуса СС из боя. Манштейн рассчитывал использовать его для отражения ожидавшегося советского наступления в районе Харькова. Но уже в 4.00 два батальона полка «Фюрер» стали выдвигаться для атаки высоты 203,4 под прикрытием дымовой завесы, поставленной реактивными шестиствольными минометами (советские солдаты по аналогии со знаменитыми «катюшами» ласково называли шестиствольные минометы «ванюшами» — получалось, что реактивная артиллерия двух враждующих сторон образует как бы влюбленную парочку). С захватом этой высоты можно было подавить советские артиллерийские позиции в районе высоты 213,9. Атака проводилась без артиллерийской подготовки, в расчете на внезапность. Бойцы Штадлера прошли 3 км, подавив сопротивление не ожидавших нападения советских подразделений, и уже в 8.45 (в 10.45 по московскому времени) заняли высоту 203,4. Всего через 45 минут после того, как Толбухин отдал приказы своим войскам, оборона плацдарма, похоже, стала безнадежна.

Тут у немцев случилась накладка. У Штадлера в тот момент еще не было связи со своими. После того как советское командование поняло, что высота захвачена противником, на нее последовал артналет по западному склону высоты. На немецких позициях решили, что русские контратакой оттеснили батальоны Штадлера на западный склон, и, в свою очередь, открыли мощный артогонь по гребню высоты. Гренадеры «Фюрера» спешно попрятались в вырытых красноармейцами убежищах, а Штадлер со штабом укрылись под подбитым советским танком.

На других участках советская артиллерия была к 11.00 подавлена мощной артподготовкой силами 600 орудий и реактивных минометов. К 17.30 полк «Дойчланд» очистил Степановку от советских войск. Ее оборона была ослаблена отходом накануне правофланговых частей 24-й гвардейской стрелковой дивизии. Эсэсовцы захватили позиции советской артиллерии, фланкировавшей пространство перед высотой 213,9.

Дивизия «Тотенкопф» утром 1 августа имела 19 боеготовых танков, включая 3 «тигра», а также 6 командирских танков, 14 штурмовых орудий и 16 «Мардеров». Атака на высоту 213,9 была начата в 13.30. Час спустя главная полоса обороны на высоте была прорвана. К 17.00 высота 213,9 была захвачена. Обороняющие высоту советские части подвергались интенсивному обстрелу со стороны высоты 203,4. С ее захватом гренадерами Штадлера вся советская оборона на плацдарме начала разваливаться. Дивизию «Тотенкопф» безуспешно контратаковала одна из бригад 4-го гвардейского мехкорпуса.

16-я моторизованная и 23-я танковая дивизии в это время теснили советские 24,49 и 87-ю гвардейские стрелковые дивизии, которые после падения высоты 203,4 не могли удержать свои позиции, поскольку лишились помощи в виде фланкирующего артиллерийского огня и, наоборот, оказались под прицельным огнем немецкой артиллерии. Уже в 14.30 командующий 2-й гвардейской армией приказал 24-й гвардейской стрелковой дивизии отступить к балке Ольховчик, а в 15.00 он стал выводить из боя 13-й гвардейский стрелковый корпус. 49-я гвардейская стрелковая дивизия должна была отступить на восточный берег реки Ольховчик, 86-я гвардейская стрелковая дивизия выводилась в резерв, а 87-я — занимала оборону на восточном берегу Миуса. К балке Ольховчик перебрасывались также бригады 4-го гвардейского механизированного корпуса. 31-й гвардейский стрелковый корпус, согласно донесению его штаба, якобы потерял в этот день всего лишь 209 убитых и 475 раненых, ухитрившись и на этот раз не показать в потерях пропавших без вести. Между тем по характеру боев в этот день, когда советские войска вынуждены были под непрерывным давлением противника отступать со своих позиций, пропавших без вести как раз должно было быть особенно много.