Красная атака (СИ)

Мы вошли в огромную, просторную комнату. Зал был огромен, настолько, что мог бы вместить человек семьсот, если не больше. В пику его размерам — отделан он был просто и аскетично, я-бы сказал. Простые сиденья, такие же столы — стояли в несколько рядов. Освещался зал настенными лампами. Я-бы назвал это место залом кинотеатра, если бы не знал, что это за место. Это не просто огромное помещение, это место работы высшего партийного руководства в случае осадного положения в Столице. Столы стояли подобно партам, да…

Огромный, центральный стол стоял у противоположной стороны. Перед столом стояла трибуна. На стене за огромным столом — находился чёрный экран, телевизор.

— Товарищи! — я присмотрелся, заметив в меру седого, но крепкого, на вид мужчину. Ульянов собственной персоной.

Кроме того, я заметил здесь ряд Наркомов и полковников, что не находились на войне с Японцами.

— Товарищ Ульянов, Товарищи… — я поочерёдно поздоровался со всеми, дойдя до своих коллег. — Олег, Юра, Николай, — Водник, Лесов и Москвин сидели вместе.

— Рады видеть вас, — сказала Жанна.

— Как дела?

— Всё плохо, — за всех ответил Олег Водник. — Мы проиграли при Гибралтаре, — хмуро дополнил он.

Первая битва при Гибралтаре — они попытались спихнуть в море Японцев, что перекрывали выход в Атлантику. Не срослось — группировку войск Альянса и СССР — разгромили. Но это не помешало Черденко и Бингему — начать подготовку ко второй операции… В этот раз, полагаю, пошлют Крюкова, который опять выбьет кучку годовых бюджетов ряда стран, но мясом завалит всех и выход в Атлантику, в том числе… Москвин, я, Жанна и ещё ряд командиров — отдыхали, а вот Водник — пахал, но не срослось. Хуже всего то, что мы пошли на поводу у Бингема и нанесли удар, не дождавшись флота Лодочникова, что вышел из Кронштадта и огибает материк, надеясь выйти в тыл Японцам. Флот остановили сейчас в Бресте, французском, в этот раз — операция будет с учётом нашего флота, надеюсь, иначе будет и второй разгром… От страны, сражающейся против двух мировых гегемонов!

— Товарищи! — в комнату вошёл Черденко, мы встали и поприветствовали генсека.

Ввели и связанную Юрико. Прямо из пола поднялось бронестекло.

— И так? Что будем делать, товарищи? — спросил Черденко.

— Я полагаю, — встал нарком экспериментальных разработок. Следует различать наркома экспериментальных разработок и военных экспериментальных разработок. Второй нарком — отец Москвина: Виталий Москвин, является ещё и наркомом обороны. А вот нарком экспериментальных разработок — чисто министр науки СССР. — Нам нужно понять каким образом пробудились псионические способности у девушки. Нужно будет провести тотальное обследование каждой части её тела…

Я взглянул на смирно сидящую, закованную в анти-псионические кандалы девушку и поморщился. Это же буквально — разбор на органы.

— Мы можем использовать её, создав свой ПСИ-спецназ, — заметил Виталий Москвин.

— Наштампуем клонов, — фыркнул нарком науки, он же — экспериментальных разработок. — Я говорю о общей пользе науки и общества! Только представьте, чего мы сможем добиться, если изучим её ещё лучше! Мы сможем создать расу сверхлюдей с такими способностями… — товарища понесло, несите нового.

Но вообще — я читал отчёты: дар врождённый. Передать его не выйдет. Зато можно попробовать наделать детей. Не клонов, а именно детей, ведь клоны — имеют сильно урезанные способности оригинала. А дети могут получить если не все, то многие способности родителя…

— А что, если действительно создать подобную расу? — вслух рассудил я. — Но мы уже вряд ли изменимся, что печально, а вот её дети…

— И воспитать их в духе истинного коммунизма, — боже мой, я должен держаться, у Жанны, как дочери военных и верных партии — тоже проскакивали подобные выражения и словечки, но Ульянов ляпнул это с таким серьёзным лицом…

— Вы просто хотите превратить её в инкубатор? — подал голос нарком науки, да как же его зовут? Точно! Александр Дятлов… Вот же дятел.

— А это вариант, — заметил Черденко, — мы сможем получить псионических детей, сделать из них расу, верную идеалам коммунизма.

Лучше бы я предложил её просто убить, это гораздо милосерднее, чем то, что её ожидает в будущем, если такое будущее примут.

— Только нужно убедиться в достоинстве кандидатов на отцовство детей, — улыбнулся Черденко, понятно, скорее всего — предложит себя, девушка-то красива.

Женщины в зале поморщились, их взгляды были полны сожаления. Конечно, кто пожелает, даже такой девушке, первый раз с этим старым пердуном?

— Боюсь, это невозможно, — сказал Ульянов.

— Это ещё почему? — спросил Крюков.

— Потому что она бесплодна, товарищ генерал и вылечить это невозможно. Визуально, при осмотре — гинеколог подтвердил, что все её органы выглядят, как у нормальных женщин и девушек, но при этом — у неё отсутствует овуляция… Это, короче, когда яйцеклетка выходит в какую-то трубу…

— Маточную трубу, — вставил Дятлов.

— Вот, спасибо, товарищ. У неё невозможно оплодотворение…

— Скорее всего это плата за силу, — сухо заметил я, — своеобразная плата, так сказать.