Красная атака (СИ)

— И на этом всё, — тут же отрезал. — Или ты думала, что после всего того, что я увидел — я останусь тем же человеком?

Женщина замолчала, рассматривая меня и, видимо, задумалась. Она жалобно, как я понял, посмотрела мне в глаза.

— Между нами всё кончено. Ты уже показала себя, так что — я надеюсь, что больше тебя не увижу.

— ВАНЯ! — она всхлипнула, надо же, заплакала. — Я… Я люблю…

— Не стоит обманывать меня и себя, — угрожающе прошипел я, сжав кулаки, — ты не более чем простая шлюха. Когда твой любовник умер в Воркуте, уверяю тебя, я не прикладывал к этому руку, прибежала ко мне? Ну и двуличная же ты тварь, Аня! Я не хочу тебя знать и… То, что было между нами — не более чем ошибка…

— Ты… Ты изменился, — неверяще уставилась она на меня.

— Война меняет людей, — философски заметил я, — если до всего этого ты могла мной помыкать, то теперь нет. Я сгорел бы в танке из-за того, что поклялся защищать нашу Родину, и тебя, но теперь… Родину, пожалуй, я защищать согласен, а вот тебя — больше никогда. Всего хорошего, — зло выплюнул я, резко развернувшись и, поправив мундир, вернулся к своим коллегам.

— Ну ты даёшь, — сухо заметил Иволгин, — довёл такую красивую даму до слёз.

— Не советовал бы скупиться на её «красоту», — серьёзно заметил я, — знаешь почему я так жестоко поступил? — спросил я у коллеги.

— Просвети, если тебе не трудно, — попросил самый молодой полковник в нашей компании — Сидоров, ему было аж двадцать шесть.

— Мой танк подбили бомбой под Кёльном, — сказал я, — во время наступательной операции, что проводил Крюков. Тогда он за один марш — смог достичь Парижа, помните? — коллеги покивали, некоторые даже участвовали в этом наступлении. Крюков тогда, игнорируя потери — одним мощным ударом прошёл к Парижу, лишь там его смогли остановить. Дорога к столице Франции была усеяна трупами. И трупов солдат нашей страны было гораздо больше трупов солдат Альянса. Крюков, не считаясь с потерями — применил классическую стратегию «шапкозакидательства». Лишь на Париже наши силы выдохлись, так как стала ощущаться недостача человеческих ресурсов. А вторжение в Британию так и вовсе — катастрофа. — Я вернулся в Воркуту, где у меня была, — учитывая сражение там, сомневаюсь, что «есть», в конце концов — мне выдали квартиру в Москве, такую же однокомнатную, — квартира. А она там занималась… Ну сами понимаете, чем, с совершенно другим мужчиной, — сомневаюсь, что при дамах следовало рассказывать об одной из худших черт некоторых женщин — элементарном блядстве. Поймал себя на мысли, что я просто оправдываюсь.

— Ужас, — сказала Агонская, — изменить офицеру, что защищает Родину! Это позор, как никак.

Да, она выросла в строгости. Её отец, как и мать — потомственные военные лётчики. Отец служил ещё тогда, как я слышал, когда Советам не запрещали строительство тяжёлых самолётов мирным договором. Хотя этот мир менялся пару раз из-за игр со временем. Кажется, первый раз — его менял Эйнштейн, убив Адольфа Гитлера. Из-за этого, словив эффект бабочки — дошло до войны Сталина против всего мира. В итоге Иосифа Виссарионовича убили предатели. А Альянс этим воспользовался и навязал нам Романова. Какого-то там потомка Императорского дома Романовых, который мигрировал сразу после революции в России. Тогда — Романов решил восстановить славу Родины и напал на Альянс, вновь.

Но и он проиграл. И вот, я попал в тот временной промежуток, когда Черденко и Крюков, спасая страну, убили Эйнштейна. Честно говоря, с моей точки зрения — они поступили абсолютно правильно. Но с другой стороны — что Черденко, что Крюков — амбициозные карьеристы. И победив однажды, спася страну, могут её просрать из-за своих амбиций. Крюков алчет славы Суворова и, естественно — ненавидит всех командиров, неважно какого звания, кто воюет лучше него. А Черденко — алчет мирового господства и трясётся за свою репутацию. Если Крюков приписывает себе «гениальные планы» других командиров, ниже себя рангом. То вот Черденко — приписывает себе заслуги генералов.

И так по кругу. Долго это продолжаться не может, кто-нибудь да взбрыкнёт. И лучше, чтобы это было после войны, потому что — в случае чего — начнётся гражданская война, тогда как внешние враги ещё живы. А история моего мира знает, что бывает со странами, которые умудряются в период войны снаружи, устраивать войны внутри. Российская Империя в своё время пала из-за подобной ситуации.

— Да, это было бесчестно, — сказала Дарья. — Но в любом случае, товарищи, стоит ли нам омрачать сегодняшнее событие подобными мыслями? Давайте сделаем то, зачем собрались — отпразднуем наши победы.

— Даша права, — заметил Сидоров.

И мы вернулись к нашему походу в ресторан. Празднование затянулось до глубокой ночи. Сам не помню, как вернулся в квартиру, кажется — такси мне в этом помогло. Просыпался я с трудом. Заснул в одежде? Плохо… Её придётся выстирывать и выглаживать по новой.