Красная башня

– Я найду Политова, – Маша подняла руку. – Мне это будет проще сделать.

Усманов зло прищурился, но промолчал.

– Короче, – сказал один из оперов, – мы опять у разбитого корыта, без подозреваемых и зацепок.

– Не совсем, – возразил Воеводин, достал из ящика толстенную папку с бумагами и бухнул ее на стол. – Раз гражданина Политова мы больше не подозреваем, будем отрабатывать его версию. Организация. Тайное сообщество с невнятными целями и неизвестными персоналиями. Здесь, – он хлопнул ладонью по папке, – старое дело. Сейчас устроим небольшой перерыв. Потом займемся воспоминаниями.

* * *

Здание управления изобиловало лестницами, поворотами и кривыми коридорами. Поэтому никто не заметил, как один из вышедших отстал, свернул к черной лестнице и поднялся на последний этаж, к закрытой двери. Здесь было темно, редко бывали люди и не было прослушки.

Человек затих, подождал с минуту. Потом достал телефон.

После долгих гудков трубку сняли, но ничего не сказали.

– Алло, – прошептал человек. – Слышите? Вы просили позвонить, если будет что интересное.

В трубке продолжали молчать.

– Алло, – человек еще больше снизил голос. – Начальник следственной группы распорядился заняться интересующей вас темой.

Молчание.

– Слышите?

В трубке щелкнуло, и раздались короткие гудки.

* * *

У Садовского был древний лупоглазый «мерседес», купленный еще в те времена, когда немолодой, но импозантный профессор любил ходить по ночным клубам и подвозить девок. Теперь машина воняла затхлостью и старым куревом, сиденье было провалено, а движок безбожно троил.

– Ты главное на спинку осторожно дави, – предупредил Садовский, – а то она складывается непроизвольно.

Путь лежал через полгорода, по дворам, промзонам и частному сектору. Садовский избегал больших дорог, и Иван подумал, что у него проблема с правами.

Когда они приехали, было уже темно.

Впереди виднелся длинный бетонный забор, обклеенный объявлениями и исписанный граффити. Над забором нависали ветви деревьев. Вокруг был очередной частный сектор с редкими вкраплениями панельных хрущовок.

– Что это? – спросил Иван, кивнув на забор.

– Больница, – буркнул Садовский и вылез из машины. – Пойдем. Здесь проход рядом.

Проходом оказалась дыра в заборе, судя по рваным краям, проделанная неофициально.

– Ходи осторожно, говори тише, – прошептал Садовский. – Территория хоть и открытая, но… своеобразная. Не надо, чтобы нас здесь ночью видели.

За забором скрывалось обширное пространство, заросшее кустами и деревьями. Кое-где виднелись отдельно стоящие малоэтажные домики.

– Не похоже на больницу, – сказал Иван.

Садовский, не ответив, быстро пошел по узкой тропинке вдоль забора. Где-то лаяли собаки. В ближайшем домике зажглось окно.

Они миновали заброшенный сарай, и Садовский обернулся.

– Можно пройти напрямик, но там открытая местность, могут увидеть. Лучше обойти по кругу и выйти с другой стороны.

Иван пожал плечами.

Домики представляли собой двухэтажные старые строения с палисадниками и аккуратными оградками. Рядом с одним из подъездов горел фонарь, и висела какая-то табличка. Иван присмотрелся, после чего догнал убежавшего вперед Садовского.

– Палыч! – прошипел он. – Это не больница! Это психбольница!

– Ну, – неопределенно отреагировал тот, продолжая вышагивать. – Какая разница? Тоже лечебное учреждение.

Иван замер, пораженный внезапной догадкой.

– Только не говори, что ты здесь лежал.

Садовский остановился.

– Лежал, и что? Меня тогда эта мокрощелка до нервного срыва довела. Со всех сторон подставила. Я чуть было ее зубами не загрыз. Знал бы ты эту змею подколодную.

Иван покачал головой.

– Эх, Палыч. Доцент ты питерский. Она хоть жива осталась, первокурсница твоя?

– Да что ей будет. И не первокурсница она была вовсе. Курс третий что ли. Уже забыл, слава богу. Сейчас небось какой-нибудь пост в администрации занимает. Умение ходить по трупам у нее было в крови. Пойдем дальше, нечего здесь торчать.

Они углубились в заросли ивняка. Тропинка заметно вела под уклон. Впереди что-то еле слышно журчало, то ли ручей, то ли вода, льющаяся из труб.

– И ты зря, Ваня, психушками брезгуешь, – повернулся вдруг Садовский. – Как можно сектами заниматься, если психбольницы стороной обходить?

– Я их не обхожу, – сказал Иван. – Если надо, психиатров опрашиваю. Архивы у них опять же интересные. Я просто до этой больницы еще ни разу не добирался.

– Архивы… Я не про архивы. Здесь полежать надо, подлечиться. Побыть в шкуре пациента. Только так можно понять, как устроен мозг сектантов. Особенно тех, за которыми идет остальное стадо.

– Прости, Палыч, но насчет полежать-подлечиться я все-таки пас.

Они вынырнули из зарослей.

Впереди было длинное полуразрушенное здание. Сквозь давно выбитые окна виднелись рухнувшие перекрытия.