Красная башня

До проспекта он добрался минут за десять быстрого шага. Вызвал к остановке такси. Долго объяснял недоверчивой операторше, куда и в какую сторону надо подъехать. Получил смс о назначении машины («к вам едет черный «Рено дастер») и снова достал фляжку. Дождь лил как из ведра.

Проспект был совершенно пуст. Только однажды на противоположной стороне протарахтел какой-то драндулет.

Когда мигнул и погас фонарь над остановкой, стало совсем темно. Дождь барабанил по крыше, проникая сквозь стекла.

Наконец, вдали сверкнули фары и к остановке медленно подъехало что-то темное и угловатое.

Иван вышел под дождь, и не сразу понял, что подъехавшая машина слишком большая для «дастера». Сверкнула массивная радиаторная решетка с выпирающим значком «кадиллака».

Хлопнули двери, и к Ивану метнулись три черные фигуры.

– Такси вызывали?! – проорал один из парней и замахнулся.

Иван, не дожидаясь, двинул ему в челюсть. Двое других подскочили с боков, заломили руки и напялили на голову черный мешок.

Глава 3. Интернат

Кованая решетка ограды за спортплощадкой подходила вплотную к обрыву. В одном месте под ней было сделано что-то вроде подкопа, которым вполне мог воспользоваться детдомовец средней комплекции. Между забором и обрывом шла узкая ничем не огороженная тропа. В нескольких местах она была обвалена, и пройти там можно был только держась за решетку.

Усманов оглядел пустую спортплощадку, здание интерната.

Из-за угла вышел оперуполномоченный Егорьев, что-то на ходу записывая в блокнот.

– Ну что там?

– Ничего полезного, – Егорьев мотнул головой. – Камер у них на этой стороне нет. Охрана ничего не слышала. Из персонала была только дежурная, но у нее кабинет с торца здания.

– А дети? Никогда не поверю, что они все спали. Наверняка кто-нибудь к окошкам подходил.

– Может и подходил. Только это неважно. Здесь, – Егорьев ткнул пальцем в здание, – учебный корпус. А спальный у них вон там, за деревьями. Даже если они все к окошкам подходили, все равно бы ничего не увидели.

– Прискорбно. Впрочем, неважно. Это же коррекционный интернат. Одни дебилы.

Опер хмыкнул.

– Вы только при директоре ихнем про дебилов не ляпните. Мужик крепкий, враз по кумполу настучит, не посмотрит, что следователь. Да и не заметил я, что там дебилы. Дети как дети.

– Ну да, ну да, – Усманов прошелся вдоль забора, разглядывая решетку. – Просто с особенностями и всем прочем, – он остановился. – Я вот что думаю, Егорьев. След шел вдоль этой ограды, рядом с тропой. Но она же узкая. А тут вообще проваливается. Как убийца умудрился тащить на себе одновременно труп, голову, столб и бур? У него что, пять рук было? И силушки немеряно?

Опер пожал плечами.

– Бур возможно в чехле. Голова в сумке. На плечо повесил. А может заранее яму выкопал и столб установил. Так что тащил только труп и голову.

– Нет. Яма выкопана и столб установлен в ночь убийства. Экспертиза доказала. Степень увлажнения почвы, позавчерашний дождь и все такое.

– Ну, может он бур со столбом в кустах у площадки спрятал. Наверняка же место заранее выбрал.

– Слишком надуманно и рискованно, – пробормотал Усманов, разглядывая столб рядом с провалом. На столбе с внешней стороны были ясно видны свежие царапины содранной краски. – Подойди, собери тут кое-что, отправь на экспертизу. Вдруг найдут чего.

Егорьев глянул.

– Похоже, кто-то ногтями повозил.

– То-то и оно.

– Не ногтями, а когтями, – раздался сзади детский голосок.

Они повернулись.

Из-за раскрашенного в веселый зеленый цвет бревна выглядывал пацан лет десяти-одиннадцати.

– Оно тут бежало, – сообщил он, – и когтями так вжжжик! И забор затрясся!

– Так, – сказал Усманов, немного помолчав. – А оно это кто?

– Ясен пень, кто, – серьезно заявил пацан. – То, кого вы ищете.

– А кого мы ищем?

Пацан фыркнул.

– Ну ты глупый, дядя. Чудище! Волосатое, трехметровое! Кого здесь еще искать?

– Действительно, – Усманов отвернулся.

Егорьев присел рядом с мальчишкой.

– Подожди. Так ты видел это чудище?

– Ну.

– А когда?

– Недавно. Ночью.

– Вблизи?

Пацан даже отскочил в сторону.

– Я что, дебил?! Если б оно меня заметило, я бы с вами сейчас не разговаривал. Вон там, за углом прятался. Как все заснули, так я сюда и выбрался. Я так часто делаю, – похвастался он.

– То есть описать ты его не можешь, – разочаровано протянул Егорьев.

– Еще как могу! Огромное, мохнатое и морда такая длинная.

– Морда длинная? – заинтересовался Усманов.

– Ага. Всё как описывают.

– Где описывают?

– Ну как где. В страшилках. Про чудищ, которые по ночам из подземелий вылезают.

Егорьев встал.

– Человека, несущего тот столб, вполне можно принять за трехметровое чудище с длинной мордой, – сказал он Усманову. – Особенно издалека ночью.

– Да какого человека! – возмутился пацан. – Вы что, меня не слышите? Говорю же, чудище! И глаза у него были такие огромные и красным светились! И вообще их было двое!

– Двое? – переспросил Усманов. – Одно чудище тащило другое чудище?

– Хрена с два. Сначала одно прошло. Потом через минуту второе такое же. Я даже подумал, что это, типа, сбой в матрице.

Усманов и Егорьев переглянулись.

– И что было дальше? – спросил опер.