Красная для голубой (СИ)

  Истинные патриоты третьего рейха притаились в тылу, словно крысы, выжидая, когда зомбиюгенд и вообще зомби, и те, кого считают полукровками, одержат победу, чтобы лавры остались за теми, кто сумел сохранить себе жизнь.

  Надеясь, что отец не изменил привычку вставать рано, Кэт подняла трубку:

  - Алло. Девушка, соедините меня...- и продиктовала номер.

  В трубке звякнуло, раздались длинные гудки.

  - Доктор Хаус слушает, - голос отца, тоже давно не слышанный.

   - Пап, привет.

  - Привет, дочь. Что-то стряслось? - радость, смешанная с озабоченностью.

  - Нет, просто хочу тебя увидеть.

  У Кэт, специалиста особо секретной лаборатории, всё под наблюдением, как и она сама.

  - Приезжай.

  - Через час буду. У подъезда посигналю, выходи. Отправимся на озеро. Покатаемся на лодке. Отведаем баварского пивка.

  - Жду.

  Через час, как договаривались, Кэт подрулила к ожидающему её отцу, решившему, что ни к чему трезвонить в такую рань на весь квартал. Генрих Анатольевич подметил, что дочь ведёт себя слишком рассеянно.

  - Привет.

  - Привет.

  Оба знали, что доверительно пообщаться смогут только на природе. Однако с ничтожной долей вероятности Кэт могла гарантировать себе, что в её нижнее бельё не вшиты нитеобразные прослушивающие устройства.

  Перекидываясь незначительными фразами насчёт погоды, доехали до лесопарковой полосы. Между стволами деревьев поблёскивало и манило озеро, подёрнутое лёгкой дымкой.

  Взяли на прокат лодку. Кэт уселась за вёсла. Отчалили и поплыли вдоль берега посреди глянцевых жёлтых кубышек и распускающихся белоснежных кувшинок.

  - Давай-ка, махнём на тот берег. Там небольшая кафешка. Посидим. Говорить буду кратко и быстро. Вникай.

  Короткий кивок головой, и лодка, рассекая водную гладь поспешила благодаря сильным гребкам мускулистой статной женщины в зону недоступности для любого, кто хотел бы подслушать их разговор. О себе Кэт расскажет потом. А пока:

  - Помнишь Полянскую? Броню?

  - Она у меня дома.

  - Что...??? - на лице минимум эмоций. - Каким образом?

  - Доктор Шварц посоветовал меня в качестве гинеколога. Она беременна.

  - Аааа...этот садомазохист.

  - Она работала у фрау Мюллер.

  - Аааа...у этой садомазохистки. Попала пташка в переплёт.

  - У неё есть дочь. Её похитили.

  Зоркий глаз заприметил среди деревьев мелькающую тень, но возвращаться, делать реверс, нельзя - навлечёшь ещё больше подозрения.

  - Эльвира у нас. Видела девочку - вылитая мать.

  - Шансов спасти нет...- скорее утвердительно, чем вопросительно, произнёс Генрих Анатольевич.

  - О каких шансах речь? На её органы и кожу есть заказчики. Не мне тебе рассказывать, что забор материала производят от живых. Без наркоза.

  - Понимаю.

  Если бы речь шла о ком-то постороннем, вряд ли оба собеседника приняли бы данный факт близко к сердцу.

  Вдобавок Катериной владела мысль хоть как-то отомстить и лишь на этой волне женщина, вот уже лет десять вытравливающая в себе бабское начало, решилась на отчаянный поступок.

  - У меня есть идея. Не дадим им девчонку живой. У тебя, кажется, остались те капсулы?

  - Парочка штук. Однако могут подумать на тебя...

  - За это, отец, не беспокойся. Меня отправляют на фронт. Оттуда никто не возвращается.

  - Так-так...может, попытаемся отмазать. А как же Клаус?

  - Он меня бросил, - глаза той, которая вытравливала в себе любые эмоции, наполнились слезами.

  - Ох, дочь.

  - Не стоит разводить сантименты.

  До берега оставалось с десяток метров. Кэт отпустила вёсла болтаться в уключинах, потянулась и громко рассмеялась.

  - Ну что, меня можно в команду гребцов записывать? Все заплывы выиграю.

  Попеременно то гребя, то табаня левым и правым веслом причалила к берегу. Скинув туфельки, соскочила прямо в воду, подхватила цепь и закрепила на столбике.

  - Папка, чувствуешь, как хорошо! Какой воздух! - Катерина, подтянув лодку, помогла отцу сойти, - я купаться. Недолго.

  Женщина скинула просторное платье, с разбегу нырнула и поплыла короткими саженками...

  - Голодная, как сто чертей, - Катерина, словно наяда, выходила из обители хранительниц речных тайн.

  - Господи, да что ж ей так не везёт в жизни, - глядя на дочь-красавицу, подумал Генрих Анатольевич.

  Он не мог понять, притворна её радость или же искрення.

  Переодевшись в пляжной кабинке и разложив мокрый купальник на сидении лодки, Кэт потянула отца за руку:

  -Идём, идём быстрей.

  В стерильно-аккуратном кафе, притаившемся под сенью раскидистой ивы, они съели по порции ароматных сосисок с острым хреном и выпили по кружке терпкого пенного напитка цвета чайной розы.

  Потом отец с дочерью прошлись по лесным тропинкам.

  - Как бы я хотела заблудиться в лесу, чтобы меня забрал в своё царство лесной царь, - вслух размечталась Катерина.

  Именно так хотелось ей провести время с отцом, точно зная, что это их последняя встреча и её последний, не обременённый тяготами жизни и войны, день, - свободно, весело, с наслаждением, с положительными эмоциями - так по-человечески, по-женски.