Красная дорама (СИ)

А так навстречу нам то и дело попадались люди — все как один сосредоточенные, куда-то спешащие. С некоторыми из них Пак учтиво раскланивался, с другими — дополнительно обменивался приветствиями на словах или жал руку, иных — игнорировал. Я старательно следовал примеру более опытного коллеги — и, кажется, не прогадал, открытого недоумения, по крайней мере, ни у кого не вызвал. Ну и запомнил пару новых имен: кривоногий лысоватый мужчина в зеленом френче, чем-то неуловимо напоминавший жабу, оказался, что характерно, товарищем Кваком, а стройную девушку в юбке чуть ниже колен и строгом, застегнутом под горло жакете, фланировавшую по коридору на высоченных каблуках, мой спутник фамильярно назвал по имени — Сук Джа.

А однажды у нас проверили документы — у выхода на очередную лестницу стоял суровый человек в военной форме, которому Пак продемонстрировал извлеченную из внутреннего кармана пиджака прямоугольную карточку — очевидно, пропуск. Я тоже дернулся было рукой за пазуху, но коллега как раз кивнул на меня — этот, мол, со мной — и дополнительных вопросов у грозного вахтера не возникло.

После я все же незаметно изучил свои карманы — те были пусты. Получается, один бы я здесь не прошел — даже если бы знал дорогу?

Но вот наконец мы добрались до нужного кабинета. Мой сопровождающий решительно постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, потянул за ручку и шагнул внутрь. Я последовал за коллегой.

— Здравствуйте, доктор У, а мы к вам! — объявил с порога Пак, поклонившись.

Вежливо переломился в пояснице и я.

— Не дам, кончилось! — и не подумав ответить на приветствие, отрезал между тем из-за стола хозяин кабинета — невысокий пухляш лет пятидесяти в распахнутом белом халате, из-под которого виднелась черная водолазка, украшенная значком с ликом кого-то из здешних вождей (какого именно, я от двери не разглядел). Выражение лица доктора сделалось при этом столь кислым, что, с учетом фамилии, я тут же ехидно прозвал его про себя Весельчаком У.

Что до самого кабинета, то был он невелик, помимо хозяйского стола тут имелся стул для посетителей, кушетка у стены и пара шкафов со стеклянными дверцами, за которыми просматривались какие-то пузырьки и склянки. Ну и, разумеется, в помещении присутствовала пара обязательных портретов и приложением к ним — слоган белым по алому: «Здоровье народа — залог нашей победы!»

— Мы не за таблетками от похмелья, доктор! — поспешил между тем заверить «Весельчака» Пак. — Чон головой ударился! Аж память отшибло! Вот, посмотрите, — он слегка подтолкнул меня вперед.

— Ну-ка, ну-ка… — в тоне доктора У мелькнула нотка неподдельного интереса. Неуклюже выбравшись из-за стола, он колобком подкатился к нам. — Присядь-ка, болезный, — бросил мне снизу вверх — ростом хозяин кабинета едва доставал мне до плеча.

Я с готовностью опустился на стул, тут же жалобно заскрипевший под моим явно не столь уж и богатырским ныне весом.

— Аккуратнее! — скривился «Весельчак». — Сломаешь — сам будешь чинить!

— Извините, доктор, — покладисто выдал я.

А тот уже склонился над моей пострадавшей головой. Бесцеремонно ощупал пальцами место удара — невольно дернувшись, я едва сдержался, чтобы не охнуть — больно же, блин! Аж белые молнии перед глазами засверкали!

— Терпи! — шикнул на меня доктор У, но нажим ослабил, а затем и вовсе убрал руки. — Картина ясная, — удовлетворенно констатировал он через четверть минуты. — Травма нанесена тупым твердым предметом. Не иначе, твоим бестолковым лбом, Пак? — повернувшись к моему коллеге, без намека на улыбку бросил ему «Весельчак».

— Нет, доктор — это на Чона шкаф упал! — поведал старший курьер.

— Вот так просто взял и упал? — прищурился хозяин кабинета.

— Ну, мы с Чоном его, стеллаж тот, в жилотдел тащили — товарищ Ли распорядился, — принялся объяснять Пак. — Чон обо что-то споткнулся… Ну, то есть сначала я оступился, — торопливо поправился мой коллега под пристальным взглядом «Весельчака». — А этот проклятый шкаф и упал — и прямо по голове Чону… Вот так все было, доктор!

— Понятно, — буркнул медик. — Сознание терял?

Спросил он скорее у меня, но с ответом снова влез Пак:

— Еще как терял! Минуты три провалялся в отключке! В какой-то момент мне вообще показалось: не дышит! И что пульса нет! Но затем очухался, даже порывался дальше шкаф нести… — тут он моему трудовому энтузиазму, конечно, неслабо польстил, сознательно или нет приписав мне собственные заслуги, ну да, может, так даже лучше будет…

— Головокружение? Головные боли? Тошнота? Рвота? — выдал целую серию вопросов хозяин кабинета.

— Блевать не блевал… — снова поделился наблюдениями мой коллега, но доктор У сделал ему резкий жест заткнуться и кивнул мне: отвечай, мол.

— Голова болит, — сообщил я. — И время от времени кружится. Тошноты… — прислушался к своим ощущениям. — Тошноты особой нет. По крайней мере сейчас.

— Шум в ушах? Светобоязнь? Общая слабость? — не отставал от меня «Весельчак».

— Чон как в окно на свет посмотрел, так аж перекосило всего! — в очередной раз встрял Пак.