Красная Эстония. Свобода – наша реликвия

В самые важные для расследования первые часы после свершения преступления, когда, идя по горячим следам, можно надежнее всего добиться успеха, полиция дает возможность всем, а следовательно и преступникам, свободно покинуть поезд. Уходили проводники, уходили свидетели, уходили убийцы…

Подозрительным было поведение младшего проводника вагона Бризе. Об этом говорил в своих показаниях Махмасталь, об этом же говорил и Зелинский. Но вместо того чтобы немедленно задержать Бризе еще в вагоне, полиция словно забывает о его существовании. И только по настоятельному требованию полпредства Бризе вызывается на допрос. В прокуратуре он дает заведомо ложные показания, отрицая, например, что знал о том, что в вагоне едут советские дипкурьеры. В действительности он еще при отправке поезда из Москвы знал об этом.

(Как позже выяснилось, Нетте обратил внимание на подозрительное любопытство проводника и высказал это Махмасталю.

– Какая-то жульническая морда, – сказал Нетте. – Не нравится он мне. По-моему, непрерывно за нами наблюдает…)

Очевидцы нападения, в том числе Печерский и итальянский дипкурьер, утверждали, что нападавших было не менее чем трое. Это – только непосредственных исполнителей. Двое были убиты. Можно предположить, что третий бандит ехал до Риги в том же поезде. Разумеется, нужно было прежде всего попытаться его найти или хотя бы опросить о нем проводников других вагонов. Но полиция не делает этого.

Об очень важном факте рассказал Печерский. Встретившись нос с носом с бандитами, он сразу же бросился в соседний вагон и, увидев там среди пассажиров нескольких полицейских, заявил им о нападении. Один полицейский, выхватив револьвер, хотел бежать на помощь. Но другой, видимо старший, остановил его, буркнув: «А ну их, пусть грабят». И все остались сидеть на месте. Нужно и можно было найти этих полицейских, но и этого сделано не было. Вместо этого полиция задержала и отправила для допроса в полицию советского гражданина – корреспондента «Известий» Зелинского.

Долго не могли опознать убитых бандитов. Их трупы были перевезены в морг и выставлены для опознания. За опознание обещали даже награду. Через некоторое время их опознал вокзальный носильщик Козлов, который, оказывается, переносил их трупы из вагона в автомобиль, но тогда «не узнал».

Оказывается, он прекрасно знал обоих.

Преступниками оказались братья Антон и Бронислав Габриловичи, поляки по национальности и литовцы по подданству. Они проживали в местечке Сакуны близ города Янишек в Литве. Старший брат Габриловичей Леопольд жил в Варшаве, был майором польской армии; поддерживал постоянную связь с Антоном и Брониславом, которые занимались контрабандой и спекуляцией. Тайком провозили через границу кокаин, папиросы, табак, чулки. Часто бывали в Риге.

Выяснилось, что последнее время братья жаловались на плохие дела (появилось много конкурентов по перевозке контрабанды) и подумывали совсем перебраться в Польшу, где Леопольд имел связи и обещал устроить. Но он дал понять: сначала надо заслужить доверие. Через некоторое время Габриловичей познакомили с планом предстоящей «операции» и обещали деньги, много денег…

Габриловичи отдавали себе отчет в том, на какое смертельно опасное дело их толкали. В Сакунах литовской полицией было найдено письмо, написанное одним из нападавших своему приятелю, Козлову:

«…Я уезжаю на гибель, оставляя тебе обещанное письмо у хорошего знакомого, чтобы через назначенное время, если я не вернусь, чтобы отослали по этому адресу.

Теперь ты, наверное, знаешь, на какую границу мы уехали, нам было неприятно идти на такую операцию, но что же поделать, что другого выхода нам не было. Со спекуляцией почти ничего нельзя заработать, а денег неоткудова взять.

Вы думаете, мы из хорошего пошли таким путем, но верьте мне, если бы было как-нибудь иначе, то ни за что не пошел бы на это дело. Ведь ты знаешь, что службу получить очень трудно, а быть без денег – сойти с ума, а это хуже смерти, если человек понимает жизнь и не может жить, что очень трудно перенести, и тогда становится хуже зверя».