Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам

Надежда Крупская уже не в первый раз по воскресеньям проводила занятия с рабочими, но, как выяснялось в процессе учебы, это были не столько рабочие от станка, сколько обыкновенные филеры, люмпен-пролетарии и юноши q женственным обличьем и не менее женскими фигурами. Ведь, по сути, для чего было учить грамотное население? Смотрите, даже Лейба Троцкий указывал: «В 1897 г. считалось в Николаеве около 8000 заводских рабочих да около 2000 ремесленных. Культурный уровень рабочих, как и заработок, были сравнительно высоки. Безграмотные составляли ничтожный процент» (Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 115); так то ведь заурядный южный городок Николаев, а вовсе не Санкт-Петербург! И так называемые «школы для рабочих» создавались не для обучения грамоте, а для повышения уровня различных знаний; тогда же популярными становились публичные лекции, читаемые преподавателями, профессорами различных учебных заведений России.

Как-то Надя задержалась после занятий, и тут в ее кабинет заглянул один из таких женоподобных чудаков, нагловато улыбнулся и пригласил ее пройти в соседний класс. Она, ничего не подозревая, прошла за ним. А войдя, увидела… содомию, и ей настырно было предложено заняться тем же.

Подобное зрелище пришлось ей лицезреть воочию впервые (потом, возможно, оно станет почти привычным, но одинаково мерзким); молодая женщина развернулась и, превозмогая тошноту, бросилась к дверям. Парадные двери оказались закрыты, и, пробегая гулким пустынным коридором к черному ходу, она все время оглядывалась. Но никто не погнался за ней…

Надежда опрометью выскочила из школы; сердце выскакивало из груди, глаза широко раскрыты, волосы разметались, дыхание сбивалось и прерывалось от сдерживаемых криков. Она долго бежала, не отдавая себе отчет, и немного пришла в себя только когда начала стучать каблуком ботинка в дверь, на которой поблескивала латунная табличка с надписью «Докторъ г-н X». Эта была знакомая явочная квартира; здесь не единожды собирались члены социалистического кружка. Дверь открыла прислуга, и Надя, забыв о приличиях, ничего не спрашивая и ничего не говоря, бросилась в покои, надеясь застать хозяина. Прислуга в несколько шагов догнала гостью, пытаясь остановить силой, но Надя оказалась ловчее и ворвалась в погруженную в полумрак комнату. То, что она увидела, на долгие десятилетия западет в ее сознание; станет напоминать об истинных ценностях социал-демократов и настоящих марксистов… Перед ней в экстазе содрогались и корчились три голых мужских тела: Мартов, Аксельрод и г-н X; отвратительно-нелепая сцена в глазах любой женщины…

В ужасе Надя сбежала из особняка, в котором жил один из «теоретиков и пропагандистов марксизма» в Российской Империи, «деятель международного рабочего и социалистического движения».

Она пребывала в состоянии аффекта. Нервное потрясение, полученное на этот раз, запустило необратимый разрушительный процесс; дало толчок тому негативу, который сохранился в ней с переломного лета, когда 15-летней девочкой она потеряла невинность и крохотный плод… Только в последние годы жизни Крупской, в 1936 г., в лексиконе медиков появилось понятие — стресс (от англ. stress — напряжение), однако воздействие его на организм человека во все времена оставался одинаковым, вызывая разнообразные патологические процессы: интоксикацию, инфекцию, травмы, др.; приводя к возникновению в организме различных изменений.

После случившегося Надежда не могла прийти в себя в течение двух месяцев; Елизавета Васильевна уже и не знала, как спасти дочь, что предпринять. Дело дошло до того, что Надю вынуждены были положить в клинику, перевезя в Москву. Здесь, в первопрестольной, работал лучший специалист в области психофизиологии Иван Михайлович Сеченов. Как известно, с 1891 г. он занимал должность профессора физиологии Московского университета.

Заключение консилиума врачей, которые сочли нужным доложить об этом случае светилу физиологии И.М. Сеченову, было крайне неутешительным: у Надежды Крупской начали развиваться признаки гермафродита. Профессор, осмотрев пациентку и прочтя записи наблюдений лечащих врачей, сделал свое заключение и озвучил его коллегам:

— Господа, клин вышибают клином. Увы, физиология на этот счет понимает только одно приемлемое решение. У пациентки крайне обострены женские и мужские начала, я поставил ей диагноз псевдогермафродитизм. Судя по признакам ее физиологии, интимная жизнь пациентки была слишком искажена с самых юных лет. Об этом говорит и изучение внутреннего состояния детородного органа. Операция по извлечению плода была осуществлена на крайне низком уровне. Но, возможно, на тот момент это было лучшее из двух зол, ибо развитие плода и рождение ребенка вызвало бы полную деградацию и матери, и младенца. Единственным приемлемым вариантом восстановления женского начала госпожи Крупской является чувство любви к истинному мужчине и его ответное пылкое чувство к ней. Близость с любимым человеком может спасти пациентку. Как видите, рецепт прост и в то же время неимоверно сложен… Кланяюсь, коллеги.