Красная галактика. Том 3

Паника среди рас Пакта была приятным бонусом, а не основной целью Мижатки. Но удался этот бонус на славу — сапруков перевели на усиленный режим несения службы. Их армады были отправлены в дальние патрули, Генеральный Пакт собирался обнаружить флоты вторжения Других первым. А в том, что эти флоты обязательно будут, Мижатка Шизму смогла убедить.

— Посредниками в общении с Другими были закосы. Они меня допрашивали, потом передавали информацию Другим. Простите еще раз — мне пришлось рассказать все как есть. Потому что данные, которые они от меня получили, сравнивались с тем, что им рассказали миитэ предательницы.

— Нам придется перестраивать всю систему обороны? — обеспокоено спросила Шизма.

— Боюсь, что так, джиите. Мне пришлось сообщить им слишком многое. Но я иначе я бы не смогла вырваться и сообщить вам о грядущей угрозе. Вернувшись, мы должны были сообщить, что мы были захвачены чужой расой. Но нам якобы удалось сбежать. Мы должны были ждать сигнала и саботировать оборону во время удара Других.

— Втроем? — усомнилась в сказанном Шизма.

— У нас на подрыв было бы больше года. И целая схема по выводу оборонительных рубежей из строя. Одних мин мы должны были установить больше сотни. Но я собиралась сразу во всем сознаться после пробуждения!

— Ты и так созналась, — лицо джиите было темнее ночи, — а наши сестры… они собирались осуществить задуманное?

— Да. Они обе решили сотрудничать с Другими.

— И они обе покрыли себя несмываемым позором!

— Но вы говорили, что они фактически мертвы…

— Это ничего не меняет. Они совершили самое тяжкое из всех возможных преступлений. Они собирались предать не только своих сестер, но и Ми! И должны понести за это самое суровое наказание.

— Шу-гуар? — тихо спросила Мижатка.

— Именно. Шу-Гуар. Подойди ко мне, дочь моя, — Шизма поднялась с дивана и положила правую руку на плечо Мижатки, — не из мести, не из злобы, не из ненависти, а только руководствуясь принципами справедливости, я повелеваю провести тебе Шу-Гуар над двумя отступницами. Да свершится Великое Отречение!

— Но почему именно я…

— Ты была свидетельницей их падения. Тебе и быть их палачом.

— Я никогда прежде…

— Тебе помогут, — Шизма обернулась к конвоирам, — проводите ее в мой челнок. Туда же доставьте отступниц.

Верховный Обвинитель назначила на роль экзекутора Мижатку не просто так. Шизме таким образом испытывала ее. Если она оклеветала Дылду и Кубышку, то сейчас должна была испытывать муки совести. Но Шизма не смогла разглядеть следы терзаний на лице Мижатки и махнула своим людям, что ее можно уводить.

А терзаться было от чего. Мижатке не то, что не доводилось принимать участия в жестоком и унизительном наказании, она ни разу даже не слышала, чтобы этот древний ритуал хоть раз проводился. Она знала, о его правилах лишь в общих чертах, но помощников Шизма выделила ей толковых. Они успели посвятить Мижатку во все тонкости ритуала, еще до того момента, как в челнок под конвоем доставили Дылду и Кубышку. Предательницы миитэ двигались безропотно. Их усадили в кресла, пристегнули ремнями и забыли об их существовании.

Челноку дали добро на взлет, и он поднялся в воздух. Но пределы планеты не покинул, согласно того списка, который Мижатке передали помощники Верховного Обвинителя, их первым местом назначения была академия. И не просто академия, а Академия-14, легендарное высшее учреждение, подготовившее целую плеяду героев. Сама Мижатка обучалась в академии попроще. Через пару часов лета, они уже проносились над корпуса прославленного заведения. Упор в подготовке в «Четырнадцатой» делали на силовой подготовке кадров, которые потом в основном поступали в ударные подразделения, но помимо спортивных залов и полигонов в Акакдемии-14 имелись и лаборатории. Миитэ были поистине универсальными полицейскими, которые действовать и как опера, и как спецназ, и как криминалисты.

Аппарат приземлился на площади перед главным корпусом. Когда аппарель откинулась, Мижатка обнаружила, что ее встречает многочисленная делегация — кадеты академии выстроились в восемь квадратов, перед которыми расположилась шеренга преподавателей.

У Дылды и Кубышки руки были закованы в наручники. Конвоиры прицепили к ним тонкие тросики и вывели двух предательниц наружу. У Мижатки сжалось сердце, глядя на то, как те беспрекословно, будто овечки, следуют за помощниками Верховного Обвинителя. Следом за ними вышла и Мижатка.

На плацу царила полнейшая тишина. Взгляды построившихся курсантов были устремлены только на Мижатка, на предательниц не смотрел никто. Мижатка глубоко вдохнула и вспомнила слова Белки о том, что любые средства, даже самые неблаговидные, оправдывает цель. А цель у нее была самая что ни на есть великая и благородная.