«Красная империя зла». Запад против Сталина

В книге Энгелькинг (p. 91–92) цитируется «Варшавский дневник, 1939–1945» Михаэля Зильберберга. Последний, объясняя причины такой «диспропорции», дает понять: участвовашие в восстании евреи носили польские фамилии. Сам Зильберберг сражался под вымышленным именем Яна Зелински (p. 92). Либионка пишет, что в руководимой «коммунистами» Армии людовой евреи воевали под своими подлинными именами:

«Также интересно обратить внимание на тот факт, что евреи, которые боролись в составе Армии людовой, не должны были больше скрываться, могли чувствовать себя в безопасности, возвратиться к своим собственным фамилиям»^[289].

Вот что Снайдер пишет в журнале «The New York Review of Books» от 24 июня 2009 года:

«На самом деле вполне возможно, что больше людей еврейского происхождения приняло участие в Варшавском восстании 1944-го, чем в Восстании гетто 1943-го» (Выделено мной. — Г.Ф.).

Очевидно, у Снайдера нет доказательств, что большинство этих евреев присоединилось к Армии крайовой, — но все присоединившиеся чувствовали, что им необходимо скрыть тот факт, что они евреи. Как отмечает Либионка, именно руководимая коммунистами Армия людова, а не антикоммунистическая Армия крайова, приняла в свои ряды еврейскую боевую группу. О чем Снайдер, очевидно, знает, но хранит молчание.

Обвиняя Советы, Снайдер оправдывает истинных виновников Варшавского восстания

Снайдер утверждает:

«С советской точки зрения, восстание в Варшаве было желательным, поскольку оно уничтожит немцев, а также поляков, готовых рисковать собственной жизнью ради независимости. Немцы сделают необходимую работу по ликвидации оставшейся польской интеллигенции и солдат Армии крайовой, поскольку эти группы пересекались» (с. 398).

Перед нами постыдная выдумка Снайдера. Сталин и советские генералы много раз говорили, что восстание, нескоординированное с Красной армией, чрезвычайно нежелательно. У Снайдера нет доказательств обратного.

«Как только солдаты Армии крайовой взялись за оружие, Сталин назвал их авантюристами и преступниками» (с. 398).

Это тоже обман. Сталин не называл так солдат Армии крайовой, и, разумеется, Снайдер не приводит никаких свидетельств для доказательства своего утверждения. Сталин действительно обращался с подобными выражениями к лидерам восстания, польским командующим. Кроме того, не только Сталин, но и генерал Владислав Андерс считал преступлением восстание, начатое таким образом:

«Генерал Владислав Андерс считал Варшавское восстание кардинальной ошибкой с политической и военной точек зрения, а с моральной — преступлением, за которое, по его мнению, несли ответственность командующий армии, генерал Тадеуш Бур-Коморовский, и его личный состав»^[290].

Еще на один факт указывается в источнике 1948 года:

«Высказывание Андерса о варшавских повстанцах широко известно: “Позвольте им погибнуть, раз они так глупы!”»^[291].

Если бы читатели «Кровавых земель» знали, что генерал Андерс и другие поляки считали Варшавское восстание «преступным», то совпадающее с ними мнение Сталина не имело бы того антикоммунистического оттенка, какое ему хотел бы придать Снайдер. Потому что он ничего не рассказывает о том в своей книге.

Снайдер допускает:

«Учитывая немецкую антипартизанскую тактику, восстание в глазах многих выглядело самоубийством. Немцы убивали поляков в массивных карательных акциях в течение всей войны; если восстание провалится, рассуждали некоторые командующие в Варшаве, пострадает все гражданское население» (с. 391).

Снайдер сильно недооценивает произошедшее. Последствия восстания оказались много хуже, чем «самоубийство». Самоубийство подразумевает убийство только самого себя. Восстание же повлекло за собой смерть сотен тысяч варшавян и разрушение большой части города. Как признает Снайдер, последствия легко было предсказать заранее. И тем не менее руководство Армии крайовой все равно решилось поднять вооруженное выступление, несмотря ни на какие последствия! Неудивительно поэтому, что и Сталин, и генерал Андерс расценили его как преступление против Польши.

Андерс не одинок в осуждении Варшавского восстания как преступления. Ян М. Чехановский, антикоммунист и историк в британском и в польском университетах, сам в возрасте 14 лет участвовавший в восстании, осуждал его.

«Чехановский соглашается с оценкой Андерса, который описал восстание как “бедствие” и “преступление”»^[292].

В книге «Варшавское восстание», выдержавшей несколько изданий на английском и на польском языках, Чехановский пишет о восстании как о «преступном акте», политически направленном против Советов: