Красная книга

Одиночка говорит: «Вы, смущенное человеческое болото, вы, глупые ублюдки Бога и скота, мне еще нужен кусок вашей драгоценной плоти для смеси. Я действительно ваш самый ценный кусок мяса? Стоит ли это моих усилий — закипеть для вас? Некто дал прибить себя к кресту ради вас. Он достаточно истинен. Он стоит на моем пути. Потому я не пойду по его пути, но и не сделаю для вас исцеляющего варева или бессмертного кровавого зелья, вместо этого я брошу зелье и котел и оккультные труды ради вас, раз вы не можете ждать и не выносите завершения. Я отброшу ваши прошения, коленопреклонения, призывания. Вы можете спастись и от недостатка спасения и от спасения! Вы выросли достаточно высоко, раз тот умер за вас. Так докажите, что вы стоите того, живя каждый за себя. Боже мой, как трудно оставлять работу незаконченной ради людей! Но ради людей я воздержусь от роли спасителя. Вот! Теперь мое зелье доварилось. Я смешал себя с питьем, но я нарезал туда человечности, и смотри, она осветлила мрачно пенящееся зелье.

Какое оно сладкое, какое горькое!

Низ слаб.

Верх слаб.

Форма Единого

становится двойной.

Север, восстань и уйди,

Запад, удались в свое место.

Восток, распространись,

Юг, умри.

Ветра меж ними

освободили распятого

/ [Image 135] [190]/

Дальние поперечины разделены

поперечинами меж ними.

Ступени меж ними,

упорные улицы.

Бурлящий горшок остывает.

Пепел подернут золой

под ним.

Ночь покрывает небо и далеко

внизу лежит черная земля.

День приближается, и над облаками далекое солнце.

Одиночка больше не готовит исцеляющих зелий.

Четыре ветра дуют и смеются от своей щедрости.

И он издевается над четырьмя ветрами.

Он видел звезды и касался земли.

Потому его рука сжимает нечто сверкающее

и его тень выросла до Небес.

Необъяснимое случается. Ты бы скорее покинул себя и предался каждой множественной возможности. Ты бы скорее пошел на любое преступление, чтобы украсть для себя таинство изменяющегося. Но дороге нет конца.

Глава 20 Путь Креста

[191]

[192]Я видел черную змею, [193]обвившуюся вокруг дерева креста. Она вползла в тело распятого и появилась вновь, преображенная, из его рта. Она стала белой. Она обвилась вокруг головы мертвого, как диадема, и свет блистал над его головой, и солнце восходило, сияя, на востоке. Я стоял и смотрел и был в смятении, и великий груз отяжелил мою душу. Но белая птица, сидевшая на моем плече, говорила мне: [194]«Пусть идет дождь, пусть дует ветер, пусть воды текут и горит огонь. Пусть каждая вещь имеет свое развитие, пусть пребудет становление».