Красная кнопка

До спорткомплекса он не добрался. По городу Максим передвигался на своей машине, отец подарил ещё на восемнадцатилетние. Так что права у него были уже больше года. Ехал на допустимой скорости, черная иномарка подрезала его резко, на магистрали. Какой-то отбитый на голову на спортивной тачке сильно торопился, видимо на тот свет, но Макс категорически не желал отправиться туда вместе с ним, пытаясь сбросить скорость и вывернуть руль. Столкновения ему почти удалось избежать, но из двора выворачивал грузовой автомобиль. Водитель не успел среагировать и оттормозиться, в итоге машина Максима хоть и не на высокой скорости, но влетела под грузовик. Удар смягчили и сработавшие подушки безопасности, но травм избежать не удалось.

Вместо боёв Макс отправился в стационар, где ему сделали операцию на ноге, вставив пластину и МРТ, чтобы исключить черепно-мозговую травму.

В сознание Максим пришёл только на следующий день, понятно, что ни на какой чемпионат он ни едет, да и ходить в ближайший месяц сможет только с костылями.

В палате на кресле, откинувшись на спинку кресла и подложив под спину подушку, дремала мама. Мамочка, бросила работу, все дела и примчалась, и отец, скорее всего где-то здесь, а дед возможно ещё летит.

– Проснулся? – резко раскрывая глаза, произнесла Мария Игоревна.

– Проснулся, голова шумит.

– У тебя сотряс, – констатировала мама поставленным голосом врача, – это хорошо, что подушка сработала. Перелом ноги не самый сложный, но пластинку вставили, через месяц вытащат, и будешь бегать. Пока надо потерпеть, – произнесла, присаживаясь на край кровати и ероша его волосы.

– Сильно расстроились? – спросил Макс.

– Испугались, папа поехал машину твою забирать, говорит там проще на металлолом сдать, чем восстанавливать. Ты в рубашке родился. Того, кто тебя подрезал пока не нашли.

– Папа рвет и мечет? – попытался улыбнуться Максим.

– Ага, гроза в лаптях. Нормально все будет. Может, домой поедем, чтобы ты тут один не валялся? – спрашивает мама.

– Нет, мам, – слегка запнувшись, произнес Макс, – я тут буду, мне надо.

– Ну, если надо, – произнесла мать со вздохом, – мы тогда завтра домой, палата оплачена, вещи тебе мы привезли. Если захочешь домой – звони.

Родители уехали, а Элька так и не появилась. Сам он не звонил, ждал действий от нее. Элька явилась на третий день, с виноватым выражением лица. Максим почувствовал эту ее вину, в груди запекло, к горлу подступила горечь.

Эльке надо отдать должное, ходить вокруг да около не стала, выпалила сразу, стоя рядом с выходом из палаты.

– Максим, – произнесла, заламывая руки, – я с тобой поговорить хотела.

– Ну, говори, – хмыкнул Макс.

– Ты прости меня, я перед тобой виновата, ты ко мне, а я. Максим, – произнесла, наконец, собравшись с мыслями, – я полюбила другого человека и поэтому, с тобой нам нужно расстаться.

Максиму словно кипятком все внутренности обварили, сердца стало биться реже, воздух, казалось, в лёгкие не поступает. Руки скомкали в кулаках больничную простыню, однако голос звучал ровно.

– Ну, и кто же этот счастливчик?

– Это Давид, брат Вероники, – произнесла, продолжая смотреть себе под ноги.

– Значит пока я лекции строчил, чтобы сессию сдать и кулаками в зале махал, чтобы на чемпионат отобраться ты с этим мажором любовь крутила. Молодец, правильно, жизнь свою надо устраивать, парень – то обеспеченный, состоятельный, солидный, не то что я, неудачник, – кивнул на свою ногу.

Голубые глаза наполнились слезами, Элька, казалось, рванулась с места, но в ту же секунду порыв в себе подавила и осталась стоять там, где была.

– Макс, все не так, я ни с кем никогда, кроме тебя, и ты не неудачник, не смей так думать, ещё все будет, ты чемпион.

– При себе свои утешения оставь, – процедил Макс сквозь зубы, – ты уже все что могла сказала, выход рядом.

Произнес и отвернул голову к окну. Элька тоже говорить больше ничего не стала, повернулась, протягивая руку к дверной ручке, уже взявшись за нее, обернулась.

Карие глаза встретились с голубыми, очень похожими на камушки в маминых серьгах. У Макса на скулах заиграли желваки и он снова отвернулся к окну.

Элька вышла из палаты. Максим, не находя себе места подхватил костыли и встал у окна, наблюдая, как из здания вышла девушка с огненно – рыжей шевелюрой и загрузилась в навороченную машину известной марки.

Через месяц, когда из ноги убрали пластину, Максим взял билет на поезд и отправился в родной город. С вокзала прямиком поехал в военкомат. Документы из института он не забирал, полагая, что его отчислили за непосещаемость. Отец удивил его, прискакал в военкомат, увидев измученного болезнью и похудевшего сына с темными кругами под глазами и упрямо сжатыми губами, спорить не стал. Договорился только, чтобы его взяли на контракт и поближе к другу. Отец у него все же человек понимающий и терпеливый, это отличительная черта всех Ящеровых, он пять месяцев ждал, прежде чем выпытать у сына подробности. Не очень веселые подробности его отношений с девчонкой с огненно – рыжей шевелюрой.

Глава 12

– И ты вот так ее отпустил? – произнес отец.