Красная королева

– Милорд, – улыбнулся Дэдлей, – ошибкой или, быть может, преимуществом юности является способность усматривать свой идеал везде, где хоть на момент вспыхивает мимолетная страсть. Но французские дамы слишком кокетливы, и хотя они и умеют очаровать, однако делают это только на короткий миг, так как жаждут массы триумфов и нетерпеливо порхают от одного к другому.

– А с шотландской королевой тоже дело происходило таким образом? Ходит много разных рассказов…

– Очень много лгут. Мария Стюарт любила только одного человека, и им был ее супруг.

– Тем хуже. Необходимо, чтобы она снова вышла замуж, так как ей понадобится мужская рука для защиты против мятежных лэрдов. И нашей королеве было бы во всяком случае желательно, чтобы шотландский цветок сорвал английский лорд.

– Тогда ей остается только послать на сватовство лордов. Однако я боюсь, что им всем откажут.

– Даже если это будут такие же мужчины, как и вы, которым достаточно только появиться, чтобы приковать к себе взоры всех женщин? Граф Лейстер, неужели вы упустили во Франции возможность проложить себе дорогу к трону и теперь вам придется удовольствоваться графством?

– Милорд, если вашими устами говорит что-нибудь другое, кроме насмешки, то я могу ответить вам, что мое честолюбие не покушалось даже и на графство, – ответил Дэдлей.

– Смелому принадлежит весь мир, – улыбнулся Бэрлей. – Однако вот и королева.

Елизавета появилась, окруженная истинно королевским великолепием, но никогда еще, как теперь, женщина в ней так старательно и явно не заботилась подчеркнуть все свои прелести. Красный бархат ее длинного платья был усеян белыми розами, в которых сверкали бриллиантовые росинки, белокурые волосы ниспадали на кружевной воротник и были переплетены усыпанными бриллиантами шнурками, а на высоком челе сверкала королевская диадема.

Когда государыня обвела взором присутствующих, то ее взгляд невольно остановился на Дэдлее; ей даже показалось, что ее воля была как бы связана, и она пошла в противоположную сторону и спросила вдруг, словно не заметив человека, стоявшего рядом с Лейстером:

– Где же лорд Бэрлей?

Все кинулись звать лорда.

Елизавета села на стул и приказала бальной музыке играть, а лорду Бэрлею – остаться подле нее.

– Исполнили ли вы данное мною вам поручение, лорд Сесиль? – начала она, понижая голос до шепота. – Дело не терпит отсрочки, но я не могу предложить его на обсуждение совета, пока мы не будем совершенно уверены, что Дэдлей не встретит отказа. Знаете вы что-нибудь по этому поводу?

– Ваше величество, граф Лейстер хитрее, чем можно ждать по его открытому лицу, или же ему нечего скрывать. Я навел справки и узнал, что в Париже он держался исключительно в обществе двух людей, от него же самого ровно ничего не узнаешь.

– Кто такие те, о ком вы говорите?

– Один – граф Сэррей, брат поэта, казненного в Тауэре; другой – шотландский дворянин, находящийся на службе графа Сэррея, некий Вальтер Брай.

– Значит, шотландец и, конечно, почитатель Марии Стюарт, помогавший Дэдлею при похищении королевы из Инч-Магома. Я хочу поговорить с этим господином; надеюсь, что мне легко будет вызвать его на откровенность.

– Ваше величество, не сделает ли единственный вопрос королевы излишним всякое расследование? Граф Лейстер еще не принес вам благодарности за оказанную ему вами милость.

– Сначала я хочу расспросить шотландца. Лорд Бэрлей, позаботьтесь, чтобы завтра, до заседания тайного совета, я могла поговорить с ним. Пусть придет также и граф Лейстер; но только он не должен знать, что я вызвала к себе шотландца.

Лорд Бэрлей поклонился, королева же снова окинула взглядом зал. Вдруг на ее лице вспыхнул румянец.

Дэдлей стоял, прислонившись к одной из колонн зала, и, казалось, весь ушел в созерцание танцующих; но от королевы не укрылось, что он тайком смотрел на нее и отворачивался каждый раз, когда видел, что его взгляд замечен. Вдруг он словно случайно приподнял берет. Своеобразная форма его бросилась Елизавете в глаза, она стала присматриваться и увидела, что он обвит голубым шелковым дамским рукавом. На винчестерском турнире он прикрепил оторвавшийся у нее рукав к своему шлему!..

Глава вторая. Голос совести

I