Красная королева

В одном месте доски не слишком плотно прилегали к полу. Алиса просунула пальцы в щель и изо всех сил потянула вверх. Старое трухлявое дерево тут же треснуло, поддавшись с легкостью, которой Алиса не ожидала.

Несколько досок (как Алиса и думала, сколоченных кое-как) с грохотом упали, и Алиса шлепнулась на спину. Объятая паникой, она бросила взгляд в сторону лестницы, ожидая топота сапог и сверкания мечей – ведь она наверняка наделала столько шума, что привлекла внимание всех до единого обитателей замка.

Но никого по-прежнему не было. Никого и ничего. Алисе показалось это очень странным, хотя, с другой стороны, замок-то был не ее, и ей, конечно, лучше в плен не попадать. Тем более что она еще не нашла бьющееся в стене этого подвала сердце, играющее свою музыку только для нее.

Когда доски оторвались, стук зазвучал гораздо громче, а может, и настойчивее, словно почуяв приближение Алисы. Что именно стучит, она пока не видела, поскольку за досками оказался слой осыпающейся черной земли.

Алиса запустила пальцы в грязь, почувствовала, как та подается, но никаких признаков источника сердцебиения не обнаружила. Тогда она просунула руку дальше, по самое запястье.

«Любопытно, – подумала она снова. – Я должна узнать, что там, внутри стены. Не уйду отсюда, пока не узнаю».

Рука уходила все глубже и глубже, погрузившись до локтя. Черви, пауки и прочая мелкая пакость бежали, спасаясь от шарящей пятерни, ползли по волосам и лицу Алисы, падали на пол, к ее башмакам, но она едва ли их замечала.

Грязь поглотила ее руку уже до плеча, и Алисе показалось, что за рукой последует и все тело, что она сейчас нырнет в стену, поплывет, разгребая землю, как крот, и будет плыть и плыть до тех пор, пока не найдет то, что ищет.

И тут она наконец нашла.

Пальцы ее сомкнулись, и волна восторга окатила Алису. То, что стучало, было теплым, таким теплым, словно там пульсировала живая кровь. Алиса поняла, что это, едва предмет оказался в ее руке, потому что однажды она уже жаждала это заполучить.

Алиса потащила добычу из наполненного грязью тайника, роняя землю и крохотных насекомых. Ползучие твари кинулись прочь, производя страшный шум (так, по крайней мере, казалось Алисе) – словно люди поспешно покидали крохотную комнату. А может, то были слившиеся воедино грохот ее собственного сердца и пульсация того, что она держала в руке.

Из тайного хранилища Алиса извлекла корону Красной Королевы. Мерцающее кованое серебро и блестящий красный камень не пострадали от грязи, в которой были погребены, они сверкали, хотя в подвале почти не было света.

Алиса была уверена, что никогда больше не увидит эту корону – после того как отвернулась от нее во сне, и все же – вот она, перед ней. Она вспомнила голос Чеширского в своем видении, голос, убеждавший ее взять корону, потому что корона нужна ей. Он уверял, что потом сделать это будет труднее.

– И ничего не трудно, – пробормотала Алиса, не скрывая самодовольства. Она рассматривала корону. Красоту ее нельзя было выразить словами; внутренний жар металла впитывался в кожу, так что Алисе казалось, что сама она светится изнутри. – Все, что мне нужно было сделать, это вытащить ее из стены.

И очень, очень, очень далекий, а может, даже и не существующий вовсе шепот раздраженно ответил: «Если бы ты взяла ее тогда, то могла бы избежать всех этих хлопот с гоблином».

– Хлопот? – прошипела Алиса. – Хлопот? Меня едва не убили.

«И ты могла бы избежать этого, потому что корона намного сильнее любого пугала Белой Королевы».

Голос прозвучал еще слабее, как будто Чеширскому было трудно прорваться сквозь возведенный Королевой барьер, как будто он напрягался изо всех сил, чтобы докричаться до Алисы из необозримой дали.

Ей хотелось еще поспорить, но мысль о том, что Чеширский, возможно, прав (а обычно он действительно оказывался в итоге прав), остановила ее. Могла бы она избежать той последней встречи с гоблином, которой так боялась, если бы взяла корону сразу? Она не знала – и уже никогда не узнает наверняка. Чеширский всегда и во всем был уверен, но, похоже, это являлось просто частью его магии.

Возможно, если бы и Алиса была уверена, а не перепугана и нерешительна, она бы тоже могла стать могущественной волшебницей. А может, осталась бы все той же Алисой, какой была всегда, что бы ни происходило с ней или вокруг нее. Никакие изменения не могли изменить самой ее сути, той Алисы, какой она была всегда, в любой ситуации. Любопытная девочка, подружка Дор, или сумасшедшая в лечебнице, или спутница Тесака – в основе их всех скрывалась одна и та же главная, неотъемлемая «алисость».

Есть в этом некая мудрость, думала она, вглядываясь в драгоценный камень в короне, камень, который, казалось, чего-то хотел от нее. Если только она останется Алисой, если не позволит Чеширскому, или Тесаку, или Белой Королеве изменить ее, то с ней все будет в порядке.