Красная королева

А где бы стал скрываться в течение долгих месяцев человек, который официально умер и который, соответственно, не может расплачиваться картой и подписывать документы? Какое убежище выбрал бы тот, кто чувствует себя в подземелье как рыба в воде, кто знает абсолютно все секреты, хранящиеся под землей, на которой стоит Мадрид?

Ответ находится меньше, чем в двухстах метрах от того места, где Фахардо инсценировал свою смерть.

На след Антонию вывел отдаленный гул, который она услышала в трубке во время телефонного разговора.

Антония понимает, что времени у нее остается все меньше, и тем не менее она останавливается, достает телефон и открывает приложение для голосовых заметок. Затем записывает аудиосообщение, громко и четко выговаривая слова, и только после этого продолжает путь.

В конце каната дверь. Старинная, чугунная. Открывает ее тяжелое колесо. Антония уже собирается повернуть руль, приводящий колесо в движение. Но внезапно ее взгляд натыкается на нечто, чего здесь быть не должно.

А именно, на черный электрический кабель. Ловко спрятанный за веревочным механизмом. Антония и не заметила бы его, если бы одна из клеевых подушечек, на которых он держится, слегка не отлепилась.

Она проводит лучом фонарика по всей длине кабеля, тянущегося к верхней части двери. А прямо на раме ловко уложен длинный толстый сверток с бесформенной массой. И Антонии совсем не хочется, чтобы до этой массы дошел электрический импульс.

На конце кабеля есть контакт. Если повернуть колесо… Бум.

Она чуть было не погибла. И тем не менее ее переполняет радость триумфа.

Ловушка в этом месте может говорить лишь об одном.

Эсекиэль совсем рядом.

Антония не умеет обезвреживать бомбы. Но это устройство совсем примитивно. Всего лишь кабель. Последний защитный барьер человека, убежденного в том, что сюда никто никогда не доберется. Так уж, на всякий случай…

Мне нужно потянуть кабель, чтобы исключить контакт. А затем повернуть колесо.

Время Карлы Ортис подходит к концу. И Антония без долгих раздумий просто берется за край кабеля и тянет, надеясь на лучшее. Закрыв глаза и стиснув зубы.

Взрыва не происходит.

Антония с большим трудом поворачивает колесо, заставляя возмущенно скрипеть рычаги, открывающие дверь.

Она смотрит на часы. Шесть утра. Карле Ортис остается сорок семь минут.

Перед тем как пересечь порог, Антония думает о Джоне.

Где бы ты сейчас ни был, надеюсь, ты глядишь в оба.

Карла

Седьмую плитку втиснуть невозможно.

Предыдущие она всовывала с большой осторожностью, отвоевывая с каждым разом несколько миллиметров. И сейчас осталась последняя. Это все равно что пытаться поставить книгу на забитую полку. Для этого нужно максимально раздвинуть две стоящие рядом книги, чтобы просунуть третью между ними.

Благодаря давлению плиток дверь чуть-чуть приподнялась, на несколько сантиметров. Но этого не хватает.

Карла пытается просунуть руку в щель, но запястье не проходит. Ей нужна еще одна плитка.

Но седьмая сопротивляется. Вес, которые выдерживают предыдущие плитки, настолько велик, что Карле не удается разъединить их, чтобы втиснуть между ними последнюю. Не говоря уже о том, что параллельно ей приходится их придерживать. И все это одной лишь левой рукой, поскольку правой она толкает дверь.

После нескольких часов напряжения правая рука затекла. Время от времени она делает короткие паузы, чтобы восстановить кровообращение, но ее ослабевшее и обезвоженное тело почти не слушается. Карла уже на грани. Она может потерять сознание в любой момент.

Я больше не могу, думает она.

– Прекрасно, – отвечает другая Карла. Которая уже практически стала настоящей Карлой. Это она здесь главная. Это она управляет процессом. – Прекрасно, давай, сдайся. Тебе ведь больно, ты ведь истощена. Сдайся за четыре миллиметра до цели.

Оставь меня.

– Надеюсь, они найдут твое тело здесь, и твой отец поймет, что был прав. Что ты не заслуживала того, чтобы ради тебя все разрушить.

Нет. Нет.

– Потому что ты никогда не была на высоте.

Униженная и разозленная Карла изо всех сил надавливает на дверь. И на этот раз ей удается втиснуть седьмую плитку. Правда, только на треть.

Карла совсем выбилась из сил. Она уже еле дышит. А боль нещадно сковывает конечности.

– Не останавливайся, – шепчет другая Карла. – Сейчас как раз наступает самый важный момент.

Карла послушно подсовывает руку под дверь. За секунду до этого в ее голове проскальзывает мысль о том, что неуловимые монстры из ее детских кошмаров вернулись, приняв облик человека с ножом. И теперь он притаился в темноте по ту сторону двери, держа лезвие наготове, и ждет, когда она просунет руку, чтобы тут же вонзить острие ей в ладонь.

Пусть только посмеет, думает Карла.

Ее рука застряла на середине предплечья, однако ей все же удалось дотянуться кончиками пальцев до веревки.

За нее нужно просто потянуть. Но она слишком далеко.