И Ортис широко открывает глаза, горбится, и, по всей очевидности, ему не хватает воздуха. Он нервно теребит левую руку и кажется будто вот-вот заплачет.
– Мне что-то нехорошо, – бормочет Ортис.
К нему подходит адвокат и кладет ему руки на плечи.
– Потерпи, – говорит он ему на ухо. – Врач уже ждет.
А затем оборачивается к остальным:
– Сеньоры, собрание закончено.
Парра и Санхуан нехотя поднимаются с мест. Похоже, они не слишком довольны развитием событий.
– Нам нужен будет доступ к компьютеру Карлы, все ее пароли…
– Я не располагаю этой информацией, но чем сможем – поможем, – говорит Торрес, преграждая им путь к Ортису. – Я лично этим займусь.
Антония огибает препятствие в виде адвоката и подходит к бизнесмену.
– Еще один вопрос, сеньор. Где сейчас ваш внук?
Ортис смотрит на нее, словно пытаясь понять, кто эта женщина и что она делает в доме его дочери. Когда он наконец отвечает, его голос словно доносится откуда-то из бесконечной дали.
– Моего внука отвезли в надежное место. За пределы Испании. Я не хочу, чтобы он был здесь, если вдруг журналисты обо всем узнают.
– Если и узнают, то точно не от нас, сеньор Ортис, – говорит Парра.
Карла
Оглушительный металлический лязг прерывает ее крики.
На какое-то время она словно потеряла рассудок. Она смутно припоминает, что искала в темноте выход, но не нашла. В приступе паники она звала на помощь до тех пор, пока не охрипла, пока из ее груди не стали вырываться лишь слабые стоны. И тогда она услышала этот лязг: он раздался где-то недалеко, отдаваясь смутным глухим эхом.
– Мне не нравится, когда ты кричишь, – говорит кто-то, когда эхо затихает.
Голос низкий. Мужской.
– Сеньор. Послушайте, сеньор. Мне нужна помощь, – еле слышно отвечает Карла.
Молчание.
– Сеньор… вы слышите меня? – настаивает Карла, изо всех сил напрягая горло. Ее голос звучит как сломанная гармоника.
– Я тебя слышу. Мне не нравится, когда ты кричишь.
– Сеньор, мне нужно выбраться отсюда. Пожалуйста, помогите мне выбраться. Я боюсь темноты.
– Скажи мне пароль от твоей электронной почты.
У Карлы кружится голова. Здесь очень, очень душно. Она не может нормально дышать, воздуха почти нет. Ей срочно нужно отсюда выйти.
– Дайте мне выйти! Я хочу выйти!
Она встает на колени и ползет вперед, в темноту, вытянув руку в поисках выхода. Ее пальцы натыкаются на что-то твердое, металлическое. Она слегка отступает и тут же вновь принимается ощупывать препятствие.
Дверь. Это дверь.
Стоя на коленях, Карла начинает отчаянно колотить по металлу. Но удары ее ладоней практически не слышны.
– Откройте! Пожалуйста, откро-о-ойте!..
Ее голос срывается, и мольба переходит в постепенно угасающие всхлипывания. В слезах Карла садится на пол, откидываясь спиной на металлическую дверь.
И тогда вновь слышится лязг. Он словно проходит через все ее тело, через голову, руки, плечи, прислоненные к дверному металлу. У нее начинает звенеть в ушах, диафрагма сжимается, боль в носу в разы усиливается, и от резкого вздрагивания она прикусывает себе язык.
– Мне не нравится, когда ты кричишь, и когда плачешь, тоже не нравится.
Карла хочет закричать снова, тело просит ее кричать, умолять,
И она сдерживается и замолкает, сжав кулаки.
– Ну что, успокоилась?
– Да, – шепчет Карла.
– Скажи мне пароль.
Карла уже открывает рот, чтобы ответить, но что-то снова ее останавливает. Это голос, который она уже слышала. В лесу.
– Пароль, – повторяет мужчина.
– Нет.
– Скажи мне пароль, а иначе я зайду внутрь и убью тебя.
Угроза вновь заставляет Карлу содрогнуться. Дыхание учащается.
– Нет, вы меня не убьете. Потому что иначе вы не получите пароль.
Молчание.
– Я могу войти и пытать тебя, пока ты не скажешь.
Карла сжимает кулаки и мотает головой, пытаясь справиться с болью.
– Как вас зовут? Меня зовут Карла. Карла, – повторяет она. Где-то она слышала или читала, или, может, видела в каком-то фильме, что необходимо добиться того, чтобы