Красная лента

— Беседу?

— По поводу вашего утреннего запроса.

— Теперь вы этим занимаетесь?

Франсес Грей кивнула.

— Да.

Наташа, сложив руки на груди, откинулась на спинку стула.

— Ну, тогда у меня есть вопрос, мисс Грей.

— Зовите меня Франсес. Это не официальная беседа.

— Франсес? Хорошо, если вам угодно. Значит, мой вопрос состоит в следующем: как получилось, что я сделала всего лишь один телефонный звонок, а моим вопросом уже занимается отдельный человек в офисе?

— Стандартная процедура в подобном случае, мисс Джойс.

— То есть вы хотите сказать, что это стандартная процедура для любого человека, который наводит справки об умерших?

— Нет. Конечно, нет. Не для любого человека, который интересуется умершим при обычных обстоятельствах. — Франсес Грей осеклась и хохотнула. — Звучит довольно жестоко, — сказала она. — Я не хочу показаться черствой, но смерть вашего жениха…

— Я не говорила, что он мой жених, — оборвала ее Наташа.

— Не говорили. Но вы упомянули об этом, когда вчера разговаривали с нашим сотрудником.

— Правда? — спросила Наташа.

Франсес улыбнулась.

— Да, вы звонили вчера, и, по всей видимости, вам сказали, что все записи идут в архив после пяти лет и что вам, возможно, стоит позвонить нам.

— У вас записан этот разговор?

— Да, записан. Когда дело доходит до важных запросов, мы стараемся ничего не упустить из виду.

Наташа покачала головой.

— Это лишено смысла, Франсес. Это бессмысленно, как по мне.

Франсес нахмурилась.

— Бессмысленно? Что бессмысленно, Наташа?

— Что ваши люди суетятся из-за такого человека, как Дэррил. Я имею в виду, что он, хоть и был отцом моего ребенка, не был большой шишкой. Он был всего лишь дрянным вором и героиновым наркоманом.

Франсес долго молчала. Потом медленно покачала головой.

— Вам ничего не сказали, не так ли? — тихо спросила она.

— Не сказали что? — спросила Наташа. — О чем?

— О Дэрриле Кинге. О том, что произошло, когда он умер.

— Боже, я не думаю, что там было что-то важное. Его застрелили. Его обнаружил какой-то легавый. Так мне говорили. Я хотела узнать, можно ли отыскать того легавого, чтобы расспросить, что случилось.

Франсес медленно кивала.

— Хорошо, хорошо, Наташа. Я хочу спросить вас. Почему после стольких лет вы решили узнать, что произошло?

— Из-за дочери, — ответила Наташа. — У меня девятилетняя дочь. Зовут Хлои. Я подумала, что надо бы знать, что там случилось. Я хотела узнать, было ли там что-нибудь еще кроме того, что я слышала. Хлои взрослеет, начнет задавать вопросы. Однажды она спросит, кем он был и что с ним произошло. По правде говоря… — Наташа сделала паузу и улыбнулась. — По правде говоря, Франсес, у меня плохо получается врать детям.

Выражение на лице Франсес сказало все, что должно было сказать: она, похоже, поняла все, что говорила Наташа.

— Расскажите мне, что вы знаете, — попросила она. — Вы расскажете, что знаете о том, что произошло, а я расскажу вам остальное, идет?

Наташа глубоко вздохнула, снова откинулась на спинку стула и на мгновение закрыла глаза. Франсес терпеливо ждала, пока она расскажет все, что знает.

Миллер стоял, глядя на гостиную в доме Шеридан.

При дневном свете было заметно, что дом не обжит. Не было цветов на подоконниках, росписей на дверях, фотографий на стенах.

Они с Росом осмотрели кухню и нашли только самые необходимые вещи: ножи, сковородки, несколько кастрюль. Там были обычные чистящие средства и салфетки, ящичек с черной и коричневой ваксой, губка, но не было ни палочек для еды, ни ножей для пиццы, ни комнатных растений, ни набора приправ. Они проверили все ящики и тумбочки. Там было все, что нужно для крайне неприхотливого человека, но чего они не нашли, так это никаких личных вещей. Так, по крайней мере, показалось Миллеру.

Он долго разглядывал вещи и посуду, разложенные на кухонном столе.

— Это неправильно, — сказал он Росу. — Это какое-то неправильное место.

— Как долго она здесь жила? — спросил Рос.

— Если верить файлу, три или три с половиной года. Около того.

Рос задумчиво смотрел в окно.

— Знаешь, что мне это напоминает? — наконец спросил он. — Один фильм. Там в Центральном парке нашли мертвого парня. Он был полностью одет. Костюм, галстук, рубашка. Словом, полный фарш. На нем даже плащ был. Но при нем не было никаких документов. То есть ничего, что указывало бы, откуда этот парень пришел, где жил. Убрали все. Ни бумажника, ни записной книжки, ни ключей, ни водительского удостоверения. Даже фирменные этикетки с внутренней части пиджака содрали.

— Как если бы кто-то зачистил это место… — сказал Миллер. — Как если бы кто-то прошелся по дому и забрал все, что могло бы подсказать нам, кем она была.

— Ты выезжал на другие убийства? — спросил Рос.

Миллер покачал головой.

— А ты?

— Я видел только Райнер. Это было в июле. Просто кошмар! Я один раз туда съездил. И особо ничего там не увидел. Я мог бы поехать еще на следующий день, но не поехал. Несколько наших парней побывали там с судмедэкспертами, и все.

— Эта история до настоящего момента не была чем-то таким, верно?

— Чем-то таким? — переспросил Рос. — Что ты имеешь в виду?