Красная лента

Темная сторона преследует нас подобно пресловутым теням, она ждет с бесконечным терпением. Что они говорят? В конце концов, каждый умирает от плохих поступков и недостатка воздуха.

Моя ноша достаточно тяжела для одного человека. Хотите правду? Она достаточно тяжела даже для трех, пяти или семи человек.

Темная сторона догоняет меня. Я поворачиваюсь к ней лицом и понимаю, что существует лишь один способ изгнать ее.

Нужно говорить правду. Нести свет правды в самые темные закоулки и не обращать внимания на то, что и кто возникает в отступающей мгле.

Однажды все закончится.

Я могу сделать лишь одно… я должен нести свет. Изгонять тени и показывать миру правду.

Но они не хотят видеть правду — никогда не хотели и никогда не захотят.

Слишком поздно. Они увидят ее в любом случае.

ГЛАВА 4

Миллер и Рос начали работать после обеда. Миллер уже чувствовал всю сложность задачи, поставленной перед ними. Килларни закончил выступление, ответил на вопросы, а потом Ласситер разъяснил им некоторые моменты. Килларни будет сопровождать их, но вмешиваться не станет. Он будет следить за ходом следствия.

Если поначалу Миллер жалел, что его втянули в расследование этого сложного, серьезного дела, то теперь он решил, что это не так уж плохо, ведь происходящее отвлекало его от мыслей о недавних событиях.

Они с Росом вышли из участка и направились к Коламбия-стрит. Рос прихватил с собой фотографию Кэтрин Шеридан. Изображение, по совету Рейда, взятое из паспорта, было увеличено для улучшения контраста и цвета и распечатано в формате открытки. Миллер внимательно рассмотрел снимок, пытаясь разгадать эту женщину. Что-то было в чертах ее лица, что-то необычное, но он не мог понять, что именно. Она выглядела так, словно жизнь ее была драмой, окончившейся только со смертью.

Накануне, в субботу одиннадцатого числа, был День ветеранов. День выдался прохладным, что для солнечного Вашингтона, где температура в ноябре редко опускалась ниже четырех градусов по Цельсию, было редкостью. Термометр на веранде дома Кэтрин Шеридан показывал полтора градуса. В День ветеранов шествия и прочие мероприятия привлекали внимание большинства жителей города. Арлингтонское кладбище, дети, кажущиеся муравьями на фоне статуй из нержавеющей стали, олицетворяющих потери Америки в Корейской войне… Это был день памяти и скорби, день, суть которого передает надпись на стеле, воздвигнутой в память о Второй мировой войне: «Сегодня пушки молчат… С неба больше не низвергается смерть, по морю ходят только торговые корабли, люди во всем мире могут ходить в лучах солнца с высоко поднятой головой. Во всем мире наступил покой». Вдалеке был слышен оркестр, играющий марш Джона Сузы, который, тем не менее, не мог тягаться с шумом утреннего мегаполиса. Прохожие, оборачиваясь на звуки марша, вспоминали, что для них значит День ветеранов. Кто-то потерял отца, сына, брата, соседа, школьную любовь. Люди останавливались на мгновение, закрывали глаза, глубоко вздыхали, словно произнеся беззвучную молитву, и шли дальше по своим делам. Воспоминания витали в студеном осеннем воздухе. Все, казалось, чувствовали печаль и ностальгию, которую несли эти воспоминания. На один день в году Вашингтон превращался в город памяти, в город грусти.

— Библиотека за домом, — сказал Миллер, когда они отъехали от тротуара в сторону Коламбия-стрит. — Конечно, если она сегодня открыта.

Рос молча кивнул.

Грег Рейд был в кухне Кэтрин Шеридан, когда подъехали Миллер с Росом. Он улыбнулся и поднял руку, приветствуя их. При свете дня он был похож на актера Уильяма Херта. У него было открытое лицо человека, который в жизни больше дал, чем получил.

— Значит, вы ведете это дело? — спросил он.

— Да, мы, — подтвердил Миллер. — Ну, как тут?

— Я отправил ее в морг, — ответил Рейд. — Сделал предварительные анализы, снял отпечатки пальцев, сфотографировал. Все как обычно. У меня есть для вас кое-что. — Он кивнул в сторону кухонного стола. — Вы уже забрали ее читательский билет, верно? В кухне еда из магазина: немного хлеба, масла и прочего. Знаете, это натуральный хлеб. Французский. Никаких консервантов. Испечен вчера.

— Какой магазин? — спросил Рос.

— Адрес на обертке, — ответил Рейд.

Миллер достал из кармана блокнот.

— На автоответчике были сообщения?