Красная Линия(СИ)

Я возвращусь домой из Дали...

И вновь опять, к Тебе приду...

Присядем мы с тобою рядом

Возле камина у огня

Ласкать меня ты будешь взглядом...

Я нежно целовать тебя...

Ромашками твой пахнет волос

Упавший на девичью грудь

И слушая твой дивный голос

Мы наш с Тобой.., отыщем путь...

Твои зелёные глаза...

При лунном свете засияют

Пусть за окном шумит гроза...!!!

И молнии пускай сверкают...!!!

Громко стучат наши сердца...

Куда- то всё исчезло вдруг...

В Любви нет точки, нет Конца...

Она..., как Бесконечный круг...

Свеча на столике погасла

Словно вечерняя звезда

Тебя любил я, - не напрасно...

Но вдаль зовут нас поезда...

Они торопятся навстречу

За горизонт к своей мечте...

Такой как Ты..., уже не встречу...

Я буду помнить о тебе...

Возможно, дни пройдут и годы

Мы сядем вновь плечо к плечу

И, несмотря на непогоду...

Мы вновь зажжем Нашу свечу...!

И она вспыхнет новым светом...

Намного ярче, чем тогда...

И пусть бегут ночами, где-то...!

Стуча по рельсам поезда...

И снова мы с тобою рядом...

Возле камина у огня

Как нежно Ты ласкаешь взглядом...!

Как сильно я люблю Тебя...!

= = =

И вот, спустя несколько лет, с того памятного отпуска, проведенного с Иван Иванычем Войновым в тайге, я вновь возвращался со своей службы к себе домой. Шёл по той же самой дороге, которая была мною уже давным-давно очень хорошо изучена, прямо скажем без преувеличения, до деталей, до мелочей. И сейчас, по истечении длительного периода времени, когда, в общем-то, помимо своего желания, мне пришлось изучить эту дорогу до тонкостей, я уже почти, как врач-профессионал, мог сам безошибочно поставить ей диагноз. Я, уже практически знал и видел все недостатки на её дорожном, нередко сильно израненном теле, почти все её раны, каждую кочку, выбоину или ямку. Они, за долгое время стали для меня хорошими и молчаливыми знакомыми, к которым я теперь, относился с определённым вниманием и даже уважением, всякий раз, с какой-то грустью отмечая про себя, их "дорожные..." изменения, нанесенные автомобилями, людьми, погодой и просто самим, бесконечным временем.

Служба моя на Дальнем Востоке подходила к концу, итоги её были проанализированы, и как говориться, очень основательно, и даже скрупулёзно подбиты. Со дня на день, я ожидал приказ от командования о моём переводе, на Северный Кавказ. Я, разумеется, был безмерно рад этому обстоятельству, и последнее время жил в ожидании этого переезда на Кавказ, встречи с родственниками, моими хорошими, старыми друзьями, а так же, в ожидании просто новых, жизненных перемен.

Наряду со всеми возможными переменами в моей жизни, связанными с моим предстоящим переездом, я..., где-то в глубине души, и в то же время, очень надеялся и хотел встретиться ещё с одним человеком. Нет..., не с родственником, не с товарищем и даже не с другом. Но, на мой взгляд, очень интересным и в определенной степени, где-то даже загадочным человеком. Он непроизвольно заставил меня, помимо моей воли и желания, многое пересмотреть в своей жизни, сделать своеобразную переоценку довольно многих догм и постулатов, до этого казавшимися мне абсолютно незыблемыми, и вообще заставил смотреть на многие обычные, житейские вещи совсем по-другому. С другой стороны и другими глазами. И как Вы уже, наверное, догадались уважаемый читатель, этот человек был не кто иной, как автор рукописи найденной мною в охотничьей избушке, Максим. Именно с этим человеком, пожалуй, не в меньшей, а в большей степени, чем с родственниками и друзьями, мне и хотелось встретиться.

Его рукопись была тщательно мною обработана, напечатана на машинке и прочитана одним очень грамотным, и, на мой взгляд, даже талантливым редактором, одного книжного издания. Оценка его данной рукописи была положительная, и он был готов приступить к изданию книги. Он ждал моего, окончательного решения и согласия на её издание. Но меня, что-то останавливало и сдерживало, и поэтому я никак не мог решиться, это согласие дать. Мне иногда казалось, что я вижу очень грустного Максима, который в одиночестве стоит на берегу таежной речки, под высоким

кедровым деревом, внимательно и с явным осуждением смотрит на меня и укоризненно качает головой. Как будто говорит: - "Эх ты! А еще офицер...! Поступаешь то ты дорогой, очень даже не хорошо, совсем не по-мужски, совсем не по джентльменски...!" - Скорее всего, именно это, и именно по этой причине я и не давал согласия на печатание книги, и более того, мне самому очень хотелось, и даже было просто необходимо встретиться, с настоящим автором этой рукописи. И не в последнюю очередь, для того, что бы просто, хоть каким-то образом, очистить свою собственную совесть. Ну, а вот для такой встречи с ним, не хватало только одного..., нужно было знать, где он находится, где он живёт...? То есть, его еще надо было разыскать.