Красная лисица

— Мое имя Карпентер. Арчи Карпентер из ICH. Я начальник службы безопасности компании...

С каких пор у него появилось такое звание? Но это хорошо звучало и походило на визитную карточку, которую передают из рук в руки.

— Меня попросили приехать сюда и выяснить, что здесь происходит. Я хочу сказать, с этим парнем Харрисоном.

— Очень мило было с вашей стороны позвонить, но со вчерашнего вечера я несколько отстранился от этого дела.

— В Лондоне мне сказали, что именно вы занимаетесь этим делом. И меня просили передать вам благодарность от имени компании.

— Очень мило с вашей стороны, но не за что.

— В компании думают иначе. Я должен отправиться в ЕUR [7] где бы оно ни находилось, посетить жену Харрисона, поэтому мне хотелось бы встретиться с вами до того, как я этим займусь. Это первое, что я должен сделать.

Карпентер почувствовал некую нерешительность и даже уклончивость на другом конце линии.

— Не думаю, что могу вам сообщить многое.

— Даже если это входит в ваши обязанности?

Карпентер сжался, почувствовал себя холодным, бодрым, после действия бренди.

— Я разрываюсь между политикой и безопасностью. Безопасность не оставляет много времени, а письменный стол завален всяким политическим материалом. Я занят по уши.

— Так же, как Харрисон. — В голосе Карпентера прозвучал гнев.

К чему клонит этот проклятый идиот? Ведь он англичанин! Или нет?

— Имеет он право на содействие и помощь посольства?

— Имеет, — послышался осторожный ответ. — Но идут споры о том, на какую помощь он может рассчитывать, на ее размеры.

— Вы меня не поняли.

— Прошу прошения.

Карпентер закрыл глаза, гримасничая. Начни снова, Арчи, мой мальчик. Начни все сначала.

— Мистер Чарлзворт, давайте не будем попусту тратить наше время. Я не идиот и после ночи, проведенной с вашими местными ищейками, у меня все–таки не выходит из головы это похищение. Я знаю, что это непросто. Понимаю существующую опасность и то, что Харрисон на краю гибели. Знаю, что это вопрос не для обсуждения в гостиной и что акционеры не могут надеяться на то, что Харрисон чудом вернется и приветствует поцелуем свою милую женушку. Я знаю, какова опасность для Харрисона. Мне говорили об Амброзио, его убили, потому что с него сползла маска и он увидел своих похитителей. Я слышал, как они изрубили Микельанджело Амброзио в куски. Мне говорили о де Капуа. А теперь о другой стороне вопроса. Я прослужил восемь лет в Спецотделе до того, как перешел в Компанию. В Скотланд-Ярде я был старшим инспектором. Сейчас неподходящее время для подробных разъяснений.

В трубке послышался смех.

— Благодарю за вашу речь, мистер Карпентер.

— В чем же тогда дело?

— Я бы не хотел, чтобы то, что я скажу, где–нибудь повторялось.

— Я подписал эту чертову бумагу об официальной секретности, мистер Чарлзворт, так же, как и вы.

— Скучное дело стараться сохранить наши руки чистыми. Теоретически выплатить выкуп — преступление, и нам повредит, если мы окажемся связанными с таким нарушением законности. С точки зрения посла, это частное дело, касающееся только компании и шайки итальянских преступников. Он не хочет, чтобы было очевидно, что мы сквозь пальцы смотрим на вымогательство, и считает, что любое вмешательство, ставшее достоянием общественности, может создать впечатление, будто мы готовы склониться и уступить любому преступному действию. Если Харрисон работал на Уайтхолл, мы не станем платить выкупа. Это ясно, как день.

— А болтовня в вашей епархии...

— Это, с точки зрения посла, означает причастность к делу.

— Это чертовски смешно, — пролаял Карпентер в трубку.

— Согласен, особенно в стране, где выкуп считается нормальным ведением дел. Если вы уже достаточно сведущи в этом вопросе, то, вероятно, слышали о человеке по имени Поммаричи в Милане. Он прокурор и пытался заморозить вклады жертв похищений, чтобы предотвратить выплату выкупа. Он проиграл... Семьи похищенных заявили, что он угрожает жизни их близких. Мы возвращаемся к законам джунглей. Так что же дает нам всем то, что посольство не хочет играть неблаговидную роль? Неофициально мы можем помочь, но только негласно и неофициально. Вы меня слушаете?

Карпентер снова плюхнулся на кровать.

— Я вас слушаю и понимаю, мистер Чарлзворт.

— Позвоните мне сегодня днем. Мы перекусим где–нибудь в городе.

— Мне это подходит, — сказал Карпентер и повесил трубку. Бедняга Харрисон, но какова беспечность с его стороны. Позволить себя похитить и таким образом осложнить жизнь Компании. Не очень удачный номер, душа моя.

* * *

Погнутые деревянные ставни с облупившейся краской все еще годились для того, чтобы не пропускать свет, и их не поднимали допоздна в верхнем окне дома с узкой террасой, принадлежавшего шоферу Ванни. Шум, производимый детьми и машинами на вымощенной камнем улице, расположенной за большой дорогой, проходившей через Косолето, только убаюкивали человека, лежавшего в постели и испытывавшего от этого дремотное удовольствие.