Красная лисица

— Я допускаю такую возможность, Карбони. Наповцы добрались до вашего человека Клаудио. Получили от него информацию. Захватили Харрисона в месте, где его держал Маззотти. Теперь опасность для англичанина гораздо серьезнее.

Склонив голову, Карбони сидел на стуле совсем тихо, словно его ударили чем–то тяжелым по голове.

— Что было сделано сегодня утром, чтобы предотвратить их побег?

— Ничего не было сделано.

Изо рта Веллоси послышалось нечто, напоминающее рычанье. Щеки его покраснели, как обожженные, а кожа на висках побелела.

— Ничего не было предпринято, потому что до тех пор, пока мы не сели за стол вместе, по этому вопросу не было диалога. У меня нет армии. У меня нет власти над полицией и карабинерами. У меня нет ничего, чем я мог бы помешать бегству преступников. Я выдаю вам наповцев, а вы мне место, где прячутся беглецы, и теперь мы можем начать игру.

Карбони говорил печально, опасаясь вызвать неудовольствие начальства.

— У них преимущество в пять часов по сравнению с нами.

Он покачал головой, как бы умножая в уме мили и минуты.

— Они уже могли проехать сотни миль в скоростной машине. Им открыто все Меццо Джиорно...

Он умолк, подавленный.

— Поднимите на ноги местных карабинеров, полицию, вдохните в них немного огня, пусть почувствуют, что под ними горячо.

Теперь Веллоси уже кричал, пожираемый идеей своей миссии. Каждый пункт своей речи он подкреплял ударом кулака по столу.

— Но это не входит в мою юрисдикцию...

— Чего вы хотите? Следовать всем правилам, и Харрисон окажется завтра в пять минут десятого утра мертвым в канаве. Отправляйтесь к себе на пятый этаж в Квестуру. Приведите в действие все свои компьютеры, все машины, пусть поработают.

Уступая, Карбони сказал:

— Могу я позвонить по вашему телефону, дотторе?

— Пожалуйста, и сразу же отправляйтесь. Вы не единственный занятый человек сегодня утром. Через сорок минут здесь будет Министр...

Карбони уже был на ногах, приведенный в состояние боевой готовности. Своими быстрыми потными пальцами он листал записную книжку, ища телефон Майкла Чарлзворта из Британского Посольства.

* * *

Раннее солнце не допускалось в приемную виллы Волконски. От него защищали опущенные шторы. Самый изысканный фарфор из коллекции редких фарфоровых изделий, принадлежавшей жене посла, был убран из комнаты, потому что вчера здесь был небольшой прием, а жена опасалась даже легких прикосновений своих гостей к этим вещам. Однако здесь оставалось еще достаточно экземпляров, чтобы удовлетворить любопытство Чарлзворта и Карпентера, стоявших близко друг от друга в полумраке. Они приехали в резиденцию без приглашения и позже других, подстегнутые звонком Джузеппе Карбони. Карбони рассказал Чарлзворту все, что ему стало известно ночью. Дипломат выехал немедленно, захватив по дороге Карпентера. Слуга в белом пиджаке, не скрывая своего неодобрения в виду позднего часа, впустил их.

— Если бы мы сообщили ему с дороги по радио, — сказал Чарлзворт, сидя в машине, — то к нашему приезду были бы воздвигнуты баррикады, и он не впустил бы нас до начала работы в офисе.

Раздражение посла было очевидно. Он вошел в комнату, не пытаясь его скрыть. Лоб его был нахмурен, а подбородок выдавался вперед, и ястребиные глаза, зажатые между лбом и подбородком, как начинка сандвича, выдавали досаду. Одет он был наспех — пиджак отсутствовал, были видны подтяжки, поддерживавшие брюки. Начало беседы было резким.

— Доброе утро, Чарлзворт. Я понял из вашей записки, которую вы послали мне наверх, что вы хотели видеть меня по очень важному делу. Давайте не будем тратить попусту время.

Чарлзворт не дрогнул после того, как в него был выпущен этот заряд.

— Я привез с собой Арчи Карпентера. Он офицер службы безопасности Интернейшнл Кемикл Холдингз в Лондоне...

Глаза его превосходительства блеснули, и это было его единственным приветствием.

— ...мне только что позвонил дотторе Карбони из Квестуры. В деле Харрисона возникли тревожные и неприятные осложнения...

Карпентер сказал спокойно:

— Мы сочли, что вы должны знать о них, невзирая на неудобство этого часа.

Посол бросил на него взгляд, потом снова повернулся к Чарлзворту.

— Так давайте обсудим ситуацию.

— Полиция все время считала, что Харрисон был похищен мафией. Этой ночью выяснилось, что теперь он уже в руках другой организации, а именно — «Нуклеи Армати Пролетари».

— Что вы хотите этим сказать?

— Что силы НАП насильственно отбили Харрисона у его похитителей, — сказал Чарлзворт терпеливо.

— Полиция предлагает такую версию? И мы должны этому верить? — Это было сказано с убийственным сарказмом.

— Да, сэр, — снова вмешался Карпентер. — Мы верим этой версии, потому что в морге на спине лежат трое, и это нас убеждает. Двое погибли от огнестрельных ранений, а третьему разбили голову.

Посол попятился, кашлянул, вытер голову носовым платком и махнул своим гостям, указывая на стулья.

— Каков же мотив? — спросил он просто.

В разговор вступил Чарлзворт.

— НАП требует, чтобы завтра к девяти часам утра итальянское правительство выпустило арестованную террористку Франку Тантардини...