Красная Луна (СИ)

Коротков стоял у входа на вокзал и напряженно курил, часто поглядывая на циферблат часов… Пора.

Он вошел в дверь и направился на второй этаж к залу ожидания, который как всегда был заполнен до отказа. Коротков огляделся. Ему нужно было сесть на первое кресло любого ряда. Ага, вот оно у второй кассы. Коротков подошел к креслу, озираясь по сторонам в надежде найти нужного ему человека. Сев на место, Сергей Николаевич достал из чемодана книгу и, несмотря на некоторую утреннюю прохладу, стал ею обмахиваться. По идее, по этому знаку его должны заметить. Теперь осталось только ждать.

Прошла минута, вторая, третья… Десять минут. Короткову стало не по себе. С одной стороны, он был рад, надеясь, что это — ошибка, и он уже никому не нужен. С другой стороны, может, он что-то напутал, и его теперь ждет суровое наказание.

Сергей Николаевич уже собирался уходить, когда сидящий рядом парень случайно ткнул его в плечо. Коротков встрепенулся и посмотрел на соседа, который спокойно читал книгу. На чистом листе книги черной ручкой было выведено: «Вы из Кулинска?» Коротков вытаращил глаза, изумленно взглянул на парня и выдавил:

— Да.

— Не смотрите на меня, — не открывая рта прошептал сосед. — Отвечайте только жестами.

Сергей Николаевич кивнул и устремил взгляд на полную дамочку сидящую напротив. Дамочка была не очень довольна таким вниманием, и тут же спрятала лицо за журналом.

«Бумаги у вас?» — появилась в книге свежая запись.

Коротков выразительно кивнул и полез в чемодан, но парень остановил его:

— Погоди, — сосед откинулся на спинку и, забыв про собственное предостережение, продолжил вслух: — Куришь?

Сергей Николаевич мотнул головой.

— Ну и молодец, — парень, ухмыльнувшись, хлопнул старика по спине.

Коротков удивленно вытаращил глаза, потом опустил голову и начал рассматривать свои лакированные ботинки. Парень, продолжая улыбаться, встал и, схватив чемодан, побрел к выходу.

* * *

Парадные штаны валялись под кроватью, напоминая скорее половую тряпку, нежели приличные брюки.

Так. Надевать это я не буду. Тем более, без ремня, который я собирался найти сегодня утром, штаны не удерживались на моей до неприличия тонкой талии. Ну ничего, есть ещё джинсы.

За окном погода ухудшилась. Небо заволокло свинцовыми тучами, поднялся недюжинной силы ветер. В любую минуту мог начаться дождь.

«А говорили, будет сухо», — вспомнил я вчерашний прогноз погоды. Надев тонкую куртку, я собирался выходить из квартиры, однако меня остановил звонок телефона. Подняв трубку, я недовольно поморщился: меня тревожила мать, явно удивленная тем, что застала меня дома в столь позднее время.

— Привет, мам, — промямлил я. — Да. Да… Давай позже, я опаздываю… Ладно… Хорошо, позвоню вечером. До скорого.

Погода на улице всё ухудшалась. Сильнейший ливень «яркой пеленой наполнил небо». Ветер всполошил кое-как уложенные волосы; я промок насквозь, пока добирался до трамвайной остановки. В ГУВД, куда я собственно и направлялся, можно было добраться и пешком, благо оно находилось недалеко от дома. Однако окончательно размокнуть перед дежурством, мне не особенно хотелось.

На остановке уже набралось достаточно пассажиров. Некоторые ждали трамвая, некоторые прятались здесь от дождя, кто-то покупал сигареты в ларьке.

Прошло пять минут, однако трамвая ещё не было видно. Люди на остановке не скучали. Взгляды большинства людей были устремлены на скамейку под навесом, где двое молодых людей, парень и девушка, целовались взасос.

— Во дают, — прошептала стоящая рядом бабуся. — Среди бела дня, как не стыдно. Противно смотреть.

Бабуся, однако, глаз от парочки не отводила.

«Вот же дураки, — подумал я, продолжая лупиться на целующихся. — Смущают же молодых».

Парочке всё было до фени, и они продолжали радовать многочисленную публику.

Наконец, подошел трамвай. Свободных кресел в нем не было, да и стоячих мест осталось мало. Опасаясь не попасть внутрь транспорта, я пробрался к двери и, в итоге, толпой был внесён в угол трамвая. Меня сдавили со всех сторон; я еле-еле ухитрялся дышать. Наконец, дверь закрылась, и мы тронулись с места.

Стоящая рядом, уже не молодая женщина в очках, вдруг обратилась ко мне:

— Молодой человек, подвиньтесь, пожалуйста.

Я притворился, что ничего не слышал, понимая всю нелепость этой просьбы — зажатый, словно в тисках, я даже рукой не мог шевельнуть.

— Молодой человек, вы что — глухой? — вновь раздался под ухом женский голос. — Я же вас русским языком попросила подвинуться…

— А вы что — слепая?! — не выдержал я. — Куда мне двигаться, в окно, что ли?

В вагоне на пару секунд воцарилась тишина. Женщина нахмурилась, очки съехали на кончик носа. Мне даже показалось, что из её ноздрей пошел дым.

— А мог бы ответить и повежливее, — возмущённо покачала головой, чересчур располневшая дама.

Повежливее! Я опаздываю на работу, волнуюсь, еле дышу, а тут какая-то женщина просит невозможного. Хотя сама-то стоит свободно.

— Они, нынче, все такие, — крикнул кто-то в другом конце вагона.

— Доброго слова от них не дождешься!

— Стрелять их всех надо…