Красная мантия

Мои мысли невольно устремились к тому утру, когда я нашел маленькое саше на этом самом месте, почти в этот самый час, и при воспоминании о пакетике, лежавшем у меня в сапоге, кровь снова на мгновение хлынула к моим щекам. Но насмешливое обращение трактирщика, мрачное молчание обоих его товарищей, которые упорно избегали моего взора, заставили опять похолодеть мое сердце. Побуждение отказаться сесть на коня, отказаться ехать с ними, на мгновение было почти непреодолимо, но, поняв вовремя все безумие такого поступка, который только доставил бы этим людям желанный случай, я подавил в себе это искушение и медленно направился к своему коню.

– Меня удивляет, что вы не требуете моей шпаги, – саркастически заметил я, вскакивая на седло.

– Она не страшна нам, – серьезно ответил трактирщик. – Можете оставить ее у себя… до поры до времени.

Я ничего не ответил, что мог сказать я в ответ? И мы потихоньку поехали по улице, я с трактирщиком – впереди, Клон с кудластым парнем – в арьергарде. Тихий темп нашей езды, отсутствие всякой поспешности или торопливости, равнодушие моих спутников к тому, видит ли их кто-нибудь или нет, все это должно было действовать на меня угнетающим образом и усиливать во мне сознание опасности. Я чувствовал, что они подозревают меня, что они почти отгадали цель моего приезда в Кошфоре, и я опасался, что они не сочтут нужным держаться в границах предписаний мадемуазель. Особенно зловещей казалась мне наружность Клона. Его тощее злое лицо, его впалые глаза и немота усиливали мое уныние. На пощаду здесь рассчитывать было нельзя.

Мы ехали довольно медленно, так что прошло не менее получаса, пока мы достигли холма, с которого я в первый раз увидел Кошфоре. Среди дубовой рощи, откуда я когда-то созерцал долину, мы остановились покормить лошадей, и можно себе представить, с каким странным чувством я теперь смотрел на покидаемую деревню. Но у меня не было времени предаваться этим чувствам или размышлениям. Несколько минут отдыха, и мы снова тронулись в путь.

В четверти мили от места нашего привала дорога, ведущая по направлению к Ошу, спускалась в долину. Мы уже были на половине спуска, когда трактирщик вдруг протянул руку и придержал мою лошадь.

– Сюда! – сказал он, указывая на боковую дорогу, простую, едва заметную и почти непроезженную тропинку, которая вела неизвестно куда. Я остановил свою лошадь.

– Это почему? – сердито воскликнул я. – Или вы думаете, что я не знаю дороги? Вот это дорога к Ошу!

– К Ошу, да! – ответил он. – Но мы вовсе не туда едем.

– А куда же? – сердито спросил я.

– Скоро увидите, – ответил он с улыбкой.

– Да, но я хочу знать теперь, – сказал я, поддаваясь своему гневу. Ведь до сих пор я не отказывался ехать с вами. Вам будет легче справиться со мною, если вы мне сообщите ваши планы.

– Вы с ума сошли! – закричал он.

– Ничуть не бывало, – ответил я. – Я только спрашиваю, куда я еду?

– В Испанию, – сказал он. – Довольно вам этого?

– И что вы думаете там сделать со мною? – спросил я, чувствуя, что у меня сердце похолодело.

– Передать вас некоторым из наших друзей, если вы будете хорошо вести себя, – ответил он. – Если же нет, то у нас есть другой способ, который избавит нас от излишней поездки. Подумайте, мосье! Что вы выбираете из двух?

Глава 6. Под южной вершиной

Вот какой был у них план! В двух или трех часах пути к югу, над каймой бурых лесов, тянулась в обе стороны белая блестящая стена. За нею лежала Испания. Переправив через границу, они легко могли задержать меня в качестве военнопленного, – если бы со мной не случилось чего-нибудь худшего, – потому что в то время Франция держала сторону Италии и воевала с Испанией; или могли меня отдать в руки одной из тех диких шаек не то разбойников, не то контрабандистов, которые бродили в горных проходах; или, наконец, что еще хуже, меня отдали бы во власть французских эмигрантов, которые легко могли признать меня и перерезать мне горло.

– Это ведь длинная дорога, в Испанию, – пробормотал я, чувствуя себя не в силах оторвать взора от пистолетов, которые Клон вертел в руках.

– Другая дорога, надеюсь, покажется вам еще длиннее, – сурово ответил трактирщик. – Впрочем, выбирайте сами, только поскорее.

Их было трое против одного, у них было огнестрельное оружие, – одним словом, я не имел выбора.

– Ну, в Испанию так в Испанию! – воскликнул я с наружной беспечностью. – Не в первый раз мне видеть «донов» и «идальго»!

Они кивнули головами, как бы говоря, что и ожидали этого. Трактирщик выпустил узду моей лошади, и мы пустились по узенькой тропинке по направлению к горам.