Красная маска

«Вчера здесь в федеральном суде начался «процесс украденного лица», процесс, который может быть только в XX столетии. Известный хирург А. Л. Бичли, 44-х лет, сотворив своей клиентке мисс Лидл новое лицо, не только привлечен к ответственности по суду, но и доставил массу неприятностей самой мисс Лидл, обратившейся к нему с просьбой исправить некоторые дефекты ее лица. Как установлено, хирург придал своей пациентке — полагаю умышленно — внешность знаменитой кинозвезды Греты Гарбо. Сходство до того поразительно, что мисс Лидл осаждают толпы пылких поклонников, доставляя ей неведомое удовольствие и принося убытки кинофирме «Метро- Голдвин-Майер», заключившей с Гретой Гарбо долгосрочный контракт…»

Язин оборвал чтение и посмотрел на офицеров, как бы желая убедиться, какое впечатление на них произвела заметка.

— Этой газете уже много лет. С той поры портретная пластика стала подлинным искусством. Вне всяких сомнений, ею вооружен и наш враг. Я позволю себе изобрести такой афоризм: «Без гипотезы нет контрразведки». Мое предположение таково — в Алмазном институте, на месте одного из руководителей НИАЛа сидит двойник с лицом-маской, сделанным хирургом-пластиком.

Начальник отдела с любопытством вперился в лицо Язина. Прокурор приоткрыл рот. Человек у окна издал невольное восклицание.

— Вот почему «Красная маска» неуловима для нас, вот почему она в курсе почти всех наших действий, вот почему я жду диверсии на съезде алмазоведов.

— Но можно ли так подделать чужое лицо? — спросил человек у окна.

Вместо ответа начальник БОРа открыл плотный конверт и пояснил:

— Справка из Академии медицинских наук.

«На Ваш запрос о портретной пластике сообщаем: в наши дни точная портретная пластика не только осуществима, но уже ряд лет практикуется в странах Европы и Америки. Истоки ее идут от восстановительной пластики, в которой выдающуюся роль сыграли отечественные хирурги Юдин, Богораз, Герцен, Ру…»

— Не буду читать до конца, скажу лишь, что наши медики подтверждают возможность нацеленного пластического портрета. Хирург, сочетающий в себе талант скульптора и художника одновременно, ваяет медицинским скальпелем лицо разведчику, после чего тот проникает в Алмазный институт и похищает чужое место. Как это ни горько, но двойник допущен в НИАЛе до всех секретов нашей алмазной промышленности, ездит на нашей машине, получает нашу заработную плату.

— Это, конечно, гипотеза, — перебил Язина полковник, — смелая фантазия. Не реальнее ли думать, что «Красная маска» просто завербовала кого-то в НИАЛе, пусть даже одного из старших ученых. И разве члены семьи двойника не могут разоблачить подмену?!

— Свою гипотезу я постараюсь подтвердить фактами, — спокойно парировал Язин. — Итак, продолжаю. Справка подтверждает, что живые портреты — реальность, с которой надо считаться, особенно во время борьбы с такой группой, как «Красная маска».

— Какова, по-вашему, судьба «подлинника», если так можно сказать? — спросил генерал.

— Подлинный работник НИАЛа, замещенный двойником, или похищен, или убит.

Посмотрим на людей института глазами врага: кого целесообразнее всего заменить двойником? Разумеется, ученого, допущенного до наибольшего числа алмазных тайн. Таких людей в институте четверо — Рублев, Нилов, Гуляев, Корнилов. И, исходя из гипотезы, мы вправе подозревать эту четверку.

— Мы ведь подозреваем не наших ученых, — поддержал Язина генерал, — а место, занятое врагом.

— Именно так. И это парадокс, но чем больше заслуг и знаний у работника НИАЛа, тем больше подозрений падает на него!

— И как же вы ищите двойника? — спросил прокурор.

— Мы ищем его по многим путям. О подмене можно узнать через близких людей. Затем, если враг подделал лицо нашего ученого, подобрав сходный рост и сложение, то он не мог подделать его организм, группу крови, зубы. Однако проверка крови у четверки спугнула бы двойника. Нам может помочь дантист. Зубной врач помнит рот своего пациента, но по тем же соображениям мы прибегаем к помощи врачей Любавской и Кукариной, лечащих ученых НИАЛа, только в решающую минуту.