Красная Орхидея

Спустя пятнадцать минут Эдвард с невестой были вывезены из имения. Чарльз Виккенгем поначалу отказался одеваться. Он заявил, что по закону ему должно быть позволено оставаться в своем доме, дабы проследить, не будет ли что-то оттуда изъято. Ленгтон пошел на уступку, понимая, что рядом с хозяином будет безотлучно находиться полицейский в форме. Одетый Виккенгем был препровожден в гостиную. Он даже имел наглость спросить, подадут ли ему завтрак. Его определенно забавляла активность полиции. Чашку чая ему таки подали, но он не успел его допить, как оказался в наручниках, соединенных массивной цепью. Сцепленные руки ему оставили впереди, однако предупредили, что, ежели он будет плохо себя вести, руки заведут за спину.

— Ничего, я могу допить чай даже с этими ужасными штуками на руках. — И, притворно ухмыльнувшись, уселся читать «Таймс» с таким видом, будто ничего не случилось.

Обыск начался. Офицеры, снаряженные в коттедж, переходили из комнаты в комнату, снимая ковры, опустошая буфеты, горки и платяные шкафы. Затем поднялись на чердак и при свете фонариков досконально обследовали гору старой мебели. Забрались в старый камин над очагом. Обшарили стены в поисках каких-либо пустот или потайных комнат. Полицейские нашли кипу семейных альбомов, порнографических журналов и видео, однако и спустя три с половиной часа они все так же оставались с пустыми руками.

Экономка миссис Хеджес была немало напугана и растеряна. Анна попросила ее оставаться в своей комнате вплоть до иных распоряжений. Эксперты-криминалисты принялись обыскивать особняк с нижнего этажа, прочесывая все и вся в поисках пятен крови и прочих улик.

К двенадцати часам обыск был еще в самом разгаре. Ленгтон перебрался из особняка в коттедж, раздосадованный тем, что операция пока не принесла никаких результатов. Заглянув в спальню Гейл Харрингтон и увидев шкатулки с украшениями, он призвал к себе Анну. Шерон Билкин продала брошь с бриллиантами и изумрудом торговцу антиквариатом — здесь имелись серьги и ожерелье предположительно из того же гарнитура, которые были немедленно описаны и упакованы для изъятия. Это было уже что-то: не много, но кое-что.

Амбар разделялся на два уровня. В игровой комнате на верхнем этаже имелся полноразмерный стол для игры в снукер [14], остальное огромное пространство занимали открытый, выложенный кирпичом широкий очаг и два массивных дивана с подушками и продолговатым кофейным столиком из сосны между ними. На стенах висели большей частью изображения скачек и фотографии с конных выставок. Еще комнату украшали несколько безделушек, много крупных цветочных композиций и горка, полная хрустальных бокалов и целого арсенала бутылок со всеми мыслимыми и немыслимыми ликерами. Стоял холодильник для белых вин и целая стойка — для высококачественных красных. Обширное пространство игровой комнаты было нетрудно обследовать, поскольку оно не было загромождено вещами.

Ниже этажом размещались гимнастический зал, сауна и джакузи, а также плавательный бассейн. В шкафчиках стояли кремы и масла, чистые белые полотенца лежали стопками на деревянных полках. Полицейские обследовали большую бельевую корзину, но оказавшиеся в ней полотенца как будто вовсе не использовались. Под крышей амбара обнаружилось еще хранилище, добраться до которого можно было по лестнице из сауны. Полицейские обшарили все и там, но нашли только склад неиспользовавшейся мебели. Еще два офицера долго обстукивали стены в поисках потайных камер, так ничего и не обнаружив.

Конюхов попросили вывести всех лошадей и, пока тех выгуливали взад-вперед по загону, проверили каждое стойло, но там все было чисто. Также обследовали комнаты конюхов, но не выявили ничего примечательного, кроме воняющих потом носков.

Натасканный на наркотики спаниель бегал кругами и все обнюхивал. Каждые полчаса ищейку выводили проветриться, но и ей так до сих пор ничего не удалось найти. Второй пес, натренированный на поиски оружия, дремал возле своего кинолога в ожидании того, когда их направят в особняк.

Перерыв на ланч сделали в час тридцать. Ленгтон, Льюис и Анна за чашкой кофе сосредоточенно изучали эскизы строения. Джастин упоминала использовавшийся отцом подвал, между тем единственный подвал, который имелся на эскизах, был там, где ныне размещались сауна и джакузи. Сыщиков охватило беспокойство, но они старались скрывать его.

Все это время Чарльз Виккенгем оставался в гостиной. Покончив с газетой, он устроился отдыхать на диване и даже как будто сумел вздремнуть — настолько якобы расслабился.

Анна постучала в дверь миссис Хеджес. Женщина сидела в старом кресле-качалке, читая журнал.

— Я принесла вам перекусить.

— Очень мило с вашей стороны, благодарю вас. А мистер Виккенгем еще здесь?

— Да, он пока здесь.

Миссис Хеджес глотнула чаю и осторожно надкусила сэндвич.

— Где находится подвал, миссис Хеджес?

— Был один большой подвал — он шел на всю длину амбара. Мы туда сносили всю мебель, нуждавшуюся в починке. Но когда амбар переделали, думаю, подвал закопали, чтобы обустроить зал с бассейном.