Красная Орхидея

— Прошу прощения, будильник не сработал, — смутившись, сказала она и, усевшись на ближайший стул, положила портфель, достала из него блокнот с карандашами. Никто не произнес ни слова, — казалось, все ждали, когда она устроится за столом. — Извините, — повторила она и принялась листать блокнот, пока не нашла чистую страницу.

— Мы обсуждали перехваченные телефонные разговоры семейства Виккенгем. По мнению Льюиса, Чарльз знает, что мы отслеживаем звонки: он чрезвычайно уклончив и краток, пока разговор не сворачивает на безопасные темы. — Ленгтон повернулся к Льюису и жестом велел включить запись. Все звонки были пронумерованы, и он попросил запустить один специально для Анны — это была запись разговора Эдварда и Чарльза Виккенгемов. Голос Виккенгема-старшего был грубым и сердитым:

«— Черт подери, я ж сказал, что с ним что-то было не в порядке, когда я последний раз его выезжал. Почему ты не можешь просто взять и привезти этого чертова ветеринара? А теперь он хромает гораздо сильнее, и все из-за твоей глупости. Ну почему ты не можешь сделать именно то, что я велю?

— Извини. Мне надо было съездить забрать Гейл.

— Она что, не могла взять машину и сама добраться до дому? Это просто обуза! Что ей действительно надо — так это походить к психотерапевту, а не болтаться неделями на курортах.

— Ей уже хорошо.

— Да уж надеюсь, что хорошо. И следи-ка за поводком: выпустишь слишком много — и, помяни мое слово, эта глупая сучка на нем удавится.

— У нее очень слабые нервы.

— Знаешь, меня это не интересует. Для меня куда важнее, что я чуть ли не месяц не смогу охотиться на своем коне, так что займись-ка этим вопросом и даже не напоминай мне о своей долбаной подружке.

— Она хочет замуж.

— Что?

— Говорю, она хочет, чтобы я на ней женился.

— После твоей предыдущей, крайне неудачной женитьбы я думаю, это последнее, чего б тебе хотелось.

— Возможно, я женюсь.

— Возможно, женишься? Зачем, скажи на милость?! Она и так живет с тобой, она получает все, чего ей хочется.

— Она слишком нервная.

— Слушай, ради бога, заткни эту глупую сучку.

— Вот почему я и хочу на ней жениться.

Последовала долгая пауза. Затем Виккенгем-старший вздохнул:

— Ты сделаешь то, что надо сделать, Эдвард. Ее надо держать под контролем, и если женитьба — единственный способ это осуществить, то действуй.

— Я не знаю, что делать, папа.

— А то когда-то знал! Ладно, я подумаю об этом».

И Чарльз повесил трубку, оставив Эдварда на линии. Тот вздохнул и тоже отключился.

Ленгтон покрутил авторучку:

— Необходимо поговорить с невестой Эдварда. Папаша, похоже, крайне раздражен. Как по-твоему, Тревис?

Анна оторвалась от записей:

— Да. Возможно, речь идет как раз о той лошади, что мы видели, когда были в Холле.

Ленгтон уставился на нее.

— Если так, то у нас есть временная зацепка, — продолжала она.

Ленгтон, словно не слушая ее, уперся локтями в стол:

— Если читать между строк их разговор насчет проблем будущей невестки — о том, что ее надо держать под контролем и так далее, — уж не она ли и есть та анонимная звонившая, что навела нас на Виккенгемов? — Он кивнул Льюису и попросил включить запись шестнадцатого звонка.

Это был самый последний из перехваченных звонков — от Доминики. Звонок был очень кратким. Голос у нее был напряженный и сердитый, особенно когда Виккенгем заявил, что не может с ней разговаривать.

«— Зато мненадо с тобой поговорить, Чарльз, так что не отключайся, потому что я буду тебе названивать до тех пор, пока ты не соизволишь со мной поговорить. Сегодня ко мне приходили из полиции, и они задавали мне много вопросов о…

— Заткнись!

— Что?!

— Заткнись, говорю! Подожди несколько минут, я тебе перезвоню, но не по городскому телефону.

— Что это значит?

— Я позвоню тебе на мобильный. На твой сотовый, Доминика. Я не могу говорить с тобой в доме.

— Они задавали мне такие вопросы, сперва об Эмили…

— Не сейчас. Позже».

Связь оборвалась. Ленгтон растопырил пальцы на столешнице.

— Этот сукин сын определенно знает, что мы его записываем. — Он посмотрел на Анну. — Эту запись мы получили незадолго до твоего столь позднего прибытия. А теперь сосредоточимся на остальных звонках, особенно на одном, — снова кивнул он Льюису.

Эдвард Виккенгем разговаривал со своей подружкой Гейл:

«— Я приеду за тобой. Только тебе придется подождать, потому что отец дал мне кое-какие поручения, но это не займет много времени.

— А долго ждать? Ты же знал, что я сегодня отсюда уезжаю».

Бриджит подняла руку, и Льюис остановил запись.

— Это она. Именно эта женщина звонила в участок. Я уверена.

Ленгтон посмотрел на Анну, которая покачала головой:

— А еще можно послушать? Как будто и правда она.

Запись включили дальше:

«— А ты не можешь договориться с отцом, чтобы попозже выполнить его поручение? Ты все время у него как мальчик на побегушках.

— Он оплачивает счета, Гейл.

— Знаю. Это мне известно.

— Так что подожди — я приеду!»

Звонок завершился, и Анна кивнула:

— Да, это она. Надеюсь, голоса с записанных разговоров сопоставлены, чтобы уж быть уверенными на все сто?

Баролли посмотрел на часы: