Красная пелена

Безобразная сцена, невольным участником которой я стал, так меня подкосила, что у меня пропало всякое желание выползать на улицу. Почему в людях столько ненависти? Разве можно объяснить подобную дикость?

От перенесенного потрясения у меня открылась язва желудка. Приступы продолжались почти целый год, причиняя нестерпимые страдания. Но потом, благодаря беседам с Изабель о разных формах отторжения, я постепенно нарастил себе нечто вроде психологического панциря, служащего защитой от расизма, злобы и даже равнодушия.

Знакомство с Изабель, обладавшей редкостным талантом слушать других, оказалось для меня спасением. Она была на пятнадцать лет старше, но выпавшие на мою долю невзгоды сделали меня зрелым человеком, так что мы с ней могли общаться на равных.

Ее непоколебимая вера придавала мне сил, которых порой так не хватало. Отныне я смотрел на ее профессию психолога совсем иначе, не так, как в нашу первую встречу. Между нами установилось взаимопонимание, и ее советы больше меня не раздражали.

Именно ее бесконечное терпение позволило мне подготовиться к поступлению в университет, на математический факультет, и всерьез заняться боевыми искусствами.

Однажды вечером я с изумлением обнаружил, что она пишет стихи. У нее даже вышли два сборника!

В детстве бабушка часто читала мне стихи, будя во мне воображение. Мой дед тоже хорошо знал поэзию; стихи, которые я слышал от него, помогали мне в самых трудных ситуациях не впадать в отчаяние. Разве следует удивляться, что в конце концов я встретил на своем жизненном пути поэтессу?

Нас объединяла страсть к чтению и любовь к словам – верный залог того, что нашему союзу суждена долгая судьба.

Благодарности

Я благодарен Роже Гренье, сразу поверившему в меня и направившему меня по верному литературному пути. Дорогой Роже, вы были моим литературным гидом. Спасибо!

Я выражаю свою признательность:

Коллине Фор-Пуаре за ее доброту, ее советы и ее веру в мои силы;

Гийому Симиану за внимательное чтение рукописи;

Сюзетте и Гамильтону за наши частые встречи и дружеское участие;

Аньес Ландрио, первой прочитавшей эту рукопись, за ее подсказки, замечания и помощь;

Жаку Луазо, с которым мы знакомы уже 23 года, за наши споры об этом тексте. Спасибо тебе за поддержку и проницательность. У меня нет слов, чтобы высказать тебе свою благодарность за все, что ты для меня сделал, пока писалась эта книга.

Я говорю спасибо поэтам, чьи стихи я цитирую на страницах своего романа: Жану Сенаку, Мохамеду Лоакиру, А. Лааби, Амине Саид, Абделазизу Касему, Монсефу Гахему, Софи Эль-Гули.