Красная площадь

«В Кирове уже стояли морозы - минус 12° по Цельсию. Заснеженный одноэтажный город даже внешне выглядел голодной казармой. В продовольственных магазинах было абсолютно пусто - ни мяса, ни колбас, ни молока, ни сыра. Только буханки черного, сырого, будто тюремного, хлеба, макароны и дешевые рыбные консервы - треска и кильки в томатном соусе. В винном отделе - дешевые портвейны и дорогая восьмирублевая «Стрелецкая» водка. Ставинский купил бутылку водки, две банки консервов и буханку хлеба, а в промтоварном магазине - топор, удочку и несколько рыболовных крючков» (с. 212).

«Красный газ»:

«Буран утих 9 декабря, утром. Он завалил Уренгой снегом так, что мальчишки на санках съезжали на улицу из окон вторых этажей. Все население города высыпало на улицы с деревянными лопатами в руках - откапывать снег от подъездов, расчищать мостовые и тротуары» (с. 18).

В произведениях Ф. Незнанского «Ярмарка в Сокольниках» и «Ящик Пандоры» (Август в Москве)» действие происходит (за редким исключением) только в Москве. Причем пейзаж у Ф. Незнанского, как правило, не связан с конкретным событием романа:

«Меркулов потер щеки, заросшие рыжей щетиной:

- Действительно, я сегодня не брился.

Мы вышли из прокуратуры и пошли по Новокузнецкой в сторону метро. Летняя Москва зеленела нежной листвой, а чистое, не омраченное облаками небо, казалось, гарантировало вечность жизни.

Пока мы шли до парикмахерской, я доложил Косте обстановку, рассказал о вчерашнем визите к Рогову в ГРУ. Опустив лишь одно - беседу о жене маршала Агаркина.

- Садитесь вот сюда, в кресло, - сказал Меркулову парикмахер Лившиц, - а я на минуточку выйду - взгляну на свою машину и заодно сниму дворники, а то знаете, как у нас: раз-два, и половины автомобиля нет» («Операция “Фауст”», с. 279).

4. Политический элемент

В детективах Э. Тополя пространство повествования включает описание различных социальных групп. Одной из характерных его особенностей является обращение к жизни высших слоев, политической элиты. В «У.Е.» автор на авансцену действия выводит В.В. Путина, в «Чужом лице» одним из основных персонажей является Л.И. Брежнев, значительную роль в развитии интриги в романе «Красный газ» играют Ю.В. Андропов и К. Черненко.

В романе «Игра в кино», построенном на автобиографическом материале, нет персонификации высшей власти, поскольку у автора в те годы не было личного опыта общения с руководителями страны.

Вводя в повествование элемент большой политики, Э. Тополь создает ряд известных читателю лиц и событий определенной эпохи. Отсутствие личного опыта общения с верховной властью позволяет писателю давать смелые аллюзии.

Ф. Незнанский также вводит в повествование элемент большой политики, но - с осторожностью: как правило, на уровне вторых-третьих фигур большой политики («Ярмарка в Сокольниках», с. 242-246).

Руководители страны обрисованы в прозе Ф. Незнанского схематично, они присутствуют в ней как элементы эпохи, это фигуры, не получающие художественного осмысления.

В книге «Журналист для Брежнева» имя Л.И. Брежнева упоминается постоянно. От его распоряжений и указаний многое зависит в развитии действия. Автор книги использует прием многопланового восприятия этой исторической фигуры, в результате чего создается образ капризного престарелого вождя.

В повествовательном поле романа «Красная площадь» много упоминаний о приказах и распоряжениях Л.И. Брежнева, из его бесед с людьми, из его юмора, вздорных поступков, трусости, готовности к компромиссам и т. п. возникает колоритный и неоднозначный образ главы государства.

Оба произведения спорной группы воспринимаются как дилогия - в ней воссоздан довольно яркий художественный образ главы государства.

Художественное обобщение жизни политической элиты сближает произведения спорной группы с творческой манерой

Э. Тополя и отличает их от произведений Ф. Незнанского, весьма осторожно и сдержанно касающегося жизни лиц верхнего эшелона власти.

5. Секс как предмет художественной трактовки

В произведениях Э. Тополя, как уже отмечалось, сексуальные отношения изображены довольно смело и со многими подробностями. И дело не в том что в его книгах «прописаны» различные любовные истории и интимные сцены. Эти сцены важны для характеристики определенных персонажей, атмосферы и нравов, царящих в тех или иных местах, учреждениях. В «Чужом лице», например, впечатляет любовь Ставинского и Вирджинии, в «Красном газе» показана сексуальная распущенность в духе Бодлера (с. 270); в «Чужом лице» и в

«У. Е.» - проституция; в «Красном газе» - насилие (изнасилование следователя Ковиной (с. 197-200); в «Чужом лице» - гомосексуальное насилие (с. 232, 240); в «У.Е.» - лесбиянство (с. 102, 115, 371; «КГ» - с. 215); в «Красном газе»

(с. 270), «У.Е.» (с. 273), «Игре в кино» (с. 180) - совращение малолетних и т.д. и т.п.

Итак, художественной манере Э. Тополя присуще многообразие в описаниях сексуальных отношений, и эта проблематика является атрибутивным признаком его произведений.