Красная Подать (ЛП)

— У нас есть подтверждение того, что именно они в ответе за это? — требовательно спросил капеллан Никора.

— Исключительно мое прорицание, — сказал Те Кахуранги, прежде чем Шарр успел ответить. — Но у меня никогда не бывало более ясных видений. Они здесь по воле Кири Мате, Мертвой Кожи, и его демонического хозяина.

— Если ты это видел, то мне достаточно, — произнес Никора, склонив свой шлем-череп.

— Непохоже, что нам нужно менять изначальный план, — проскрежетал Каху через вокс. — Обеспечить зону высадки и загнать предателей в шахты. Если они выпустят узников, это только помешает их попыткам скрыться.

— Если место, которое передает сигнал бедствия, еще будет держаться, оно станет нашей оперативной базой, — произнес Шарр. — Если нет, мы его отобьем и сделаем ею. Все округа Зартака соединены подземными линиями горизонтов и пешими переходами. Удерживая один из них, мы получим доступ к остальным. Оттуда мы проложим себе дорогу в главную шахту и выбьем изменников.

— Захватите генератор пустотного щита, и мои Красные Братья смогут телепортироваться в главный округ и обезглавить их, — сказал Каху. — Их хозяин наверняка прячется именно там.

— Или же это может быть ловушкой. Мы слишком хорошо знаем этих предателей. Их оружие — тени и уловки.

— И нам нужно думать не только об их уничтожении, — добавил Те Кахуранги. — Я прошу разрешения использовать инициатов ударного командира Ари для помощи в поисках мальчика. Он уже на свободе где-то в основных выработках рудника. Мои видения явили, что Мертвая Кожа охотится за ним.

Раздалось жужжание сервоприводов: это шевельнулся Каху.

— Верховный библиарий, мы точно не можем позволить себе выделить вам весь состав скаутов, — произнес терминатор.

— И тем не менее, мы это сделаем, — сказал Шарр. — Даже с учетом способностей почтенного верховного библиария нельзя ожидать, что он прочешет всю шахту в одиночку. Лучше так, чем отделять на поиски ребенка полностью оперившихся братьев-в-пустоте.

— Подать… — начал было Каху, но Шарр его оборвал.

— Будет целиком собрана, — произнес он. — А мальчик — возвращен, ради ордена. На данный момент нет причин подозревать, что какая-то из этих целей для нас недостижима. Как только мы совершим высадку и вступим в контакт, я проведу повторную оценку ситуации. До тех пор скауты в распоряжении Те Кахуранги. Это ясно?

Собравшиеся Кархародоны молча кивнули, хотя Каху сделал это лишь после секундной паузы. Шарр поймал взгляд Те Кахуранги и заметил в нем неозвученную благодарность. Каху мог требовать повиновения Тиберосу и более емким эдиктам ордена, однако Шарр знал верховного библиария достаточно долго, чтобы доверять его суждениям.

Кем бы ни был тот мальчик, которого искал Те Кахуранги, его таланты означали, что он им жизненно необходим.

Ранник удалось вдавить размыкающую руну на сдерживающей обвязке прежде, чем ее вырвало. Поток желчи забрызгал внутреннюю сторону треснувшего кристалфлексового окна спасательной капсулы и окатил примтивную панель управления.

Арбитратор только успела вывалиться из открытого кормового люка, как ее накрыло вторым приступом тошноты, и она повалилась на колени в развороченную грязь. Долгое время она стояла на четвереньках, содрогаясь от сухих рвотных позывов и глядя, как содержимое желудка впитывается в опаленную полосу земли, которую пропахала капсула при приземлении.

Начался дождь, и звук падения миллионов капель на лиственный полог слился в шипящий и перестукивающий шелест. Над кронами деревьев поднималось солнце Зартака, вновь возвращающее цвета в черноту под ветвями джунглей планетоида.

Когда ливень начал затекать в сочленения побитой брони, Ранник заставила себя встать. Грязь под ногами же успела превратиться в липкую трясину. В глазах поплыло, и она вытянула руки, чтобы придать себе устойчивости. Сделала долгий и медленный вдох, чувствуя, как желудок, наконец, начинает успокаиваться.

Она очнулась на середине входа в атмосферу. В смотровом окне спасательной капсулы пылало красное зарево. Она не знала, что делать, застряла в сдерживающей обвязке и была убеждена, что умрет. Огонь угас, облака разошлись, и навстречу ей рванулось колышущееся зеленое море деревьев Зартака.

В последнюю секунду сработали тормозные ускорители, а сдерживающая обвязка была полностью зафиксирована, но удар о поверхность все равно едва не перебил ей позвоночник и не сломал шею. Все тело болело, и это даже без учета тех ранений, которые она получила на «Имперской истине». Даже просто стоять прямо было нелегко.

Ранник оглянулась на спасательную капсулу. Наполовину зарывшаяся в трясину джунглей черная поверхность была покрыта рубцами и дымилась. За ней тянулся след из ободранной коры, сорванный листьев и сочащихся соком сломанных веток, указывавший, где капсула соприкоснулась с лесным пологом и откуда ее проволокло сотню ярдов по джунглям.

Ранник поразилась, как, во имя Бога-Императора, она до сих пор жива.

Она знала, что за это нужно благодарить кошмарных существ.