Красная помада для бибабо

Предчувствие редко обманывало, просто за общими эмоциями, которые фонтанировали во мне, я пропустила тревожные внутренние звоночки. Нет, мы не встретились с кем-то из сотрудников «Софитэль», случилось гораздо хуже.

Видя мою нерешительность и скромность, Марк подключился к выбору одежды, и в итоге было куплено столько, что, наверное, соответствовало гардеробу, который был у меня дома. Глядя на пакеты мне становилось дурно. Так неловко я давно себя не чувствовала. Ну а взгляды продавщиц — это вообще отдельная история. Они были разные: надменные, безразличные, пренебрежительные, жалостливые, брезгливые, завистливые. Все эти улыбки приклеенные — фу! И если бы я не имела закалку, работая в сфере обслуживания, то, наверное, выскочила бы на улицу после первого же бутика.

— Давай я отнесу в машину все, а потом пообедаем здесь где-нибудь? — предложил Вульф, окинув взглядом покупки. — Надеюсь, ты не сбежишь?

— Нет. — Смущенно усмехнулась в ответ. — Я пока в аптеку зайду. Светка просила что-нибудь от аллергии.

— Какая Светка?

— Та, которая ногу сломала. — Пояснила спокойно.

— А-а-а, это третья из вашей святой троицы?

— Да. — Сдерживая смех, чмокнула его в щеку, и мы разошлись в разные стороны.

Выходя из аптеки, направилась к условленному месту встречи, и, не дойдя буквально пару десятков метров… остолбенела. Напротив входа одного из магазинов стоял Глеб Эдуардович Яснопольский. Мой первый мужчина. Первая любовь. Первый горький жизненный опыт. Человек, под давлением которого я сделала аборт. Он держал за руку мальчика лет пяти, поглядывая внутрь салона с нижним бельем, явно выискивая кого-то взглядом.

Меня словно ударили; чувства захлестнули. Казалось, что сердце сжалось до размера спичечной коробки. Набрав темп, свернуть в сторону уже не смогла, так как обратила бы на себя внимание. Хлипкая надежда проскочить незамеченной тоже мгновенно растворилась едва появившись, так как он повернулся лицом ко мне, сразу же узнал и смущенно заулыбался.

— Привет. Вот так неожиданность. — Судя по всему растерялся, не зная как реагировать и что говорить, но буквально через пару секунд, пришел в себя. — Сколько лет… а ты совсем не изменилась.

— Привет. Если это комплимент, то спасибо. — Ответила, чуть сморщившись от такой банальности.

— Как жизнь? Где ты? Чем занимаешься?

Разговаривать с ним не хотелось. Глаза бы мои его не видели больше никогда. А ребенок, повисший на его крепкой руке, заставлял испытывать такую горечь, что казалось, она из груди скоро доберется в черепную коробку. Если бы я тогда не взяла грех на душу, какая бы разница была у детей? Года два? Три?

— Жизнь? Не жалуюсь. Твой? — кивнула на малого.

— Да. — Кивнул в ответ Глеб, и, как мне показалось, немного стушевался.

— Поздравляю. — Еле выговорила и в эту секунду увидела Марка в метре от нас.

— У тебя все хорошо?

— Да, отлично. Извини, тороплюсь. — Сделала пару шагов и оказалась возле Вульфа. — Идем? — Спросила, просунув пальцы к нему в ладонь.

— Да. — Он внимательно смерил взглядом Яснопольского и спросил: — Это кто?

— Давний знакомый. — Ответила туманно и зашагала рядом.

Когда мы уселись за столик в ресторане, мой директор, сощурившись, уставился на меня.

— Что? — уже зная, что сейчас будет допрос с пристрастием, попыталась смириться. Его проницательность удивляла.

— Кто он? — спросил коротко, но так, что захотелось спрятаться под стол.

— Глеб Яснопольский. Бывший начальник. — Взяв в руки меню, постаралась закрыться.

Марк Янович одним пальцем нажал на заламинированный список блюд и заставил положить его на стол.

— И все?

— Мой служебный роман. Теперь тебе будет легче от этой информации? — вспылила, так как была напряжена из-за неожиданной, и, как оказалось, болезненной встречи.

Рассказать о том, что почву из-под ног выбил не бывший любовник, а его ребенок, не смогла. Пришлось бы поведать и обо всем остальном, чего делать не хотелось.

— Он еще тебя… волнует?

Мне аж дурно стало. Как говорит Елизавета Петровна (та, у которой похудевший кот удрал в поисках любви из-за весеннего обострения): «Та божэ збав!»

— Нет. Просто неприятно.

Марк взял меня за руку и поцеловал пальцы, после чего тоже начал рассматривать меню.

По дороге к дому Вульфа на меня вдруг нахлынула робость. Не смотря на наше с ним объяснение и перемирие после откровенной конфронтации, почему-то тревожила мысль о грядущей близости. Это смущало. Все точки над «і» мы так и не расставили, а потому чувство неудовлетворенности еще витало в глубине души.

— О чем думаешь? — отвлек от мыслей Марк Янович.

— О том, что покупать столько всего было вовсе не обязательно и мне очень неудобно теперь.

— Глупости. — Он притормозил на светофоре и повернулся ко мне: — Саш, заботиться о своей женщине должен любой нормальный мужик. У меня расклад по поводу взаимоотношений очень простой. Я вроде ж уже говорил. — Опять уставившись на дорогу, порулил дальше. — Все эти демарши по поводу равноправия — чистой воды недоразумение, продвигаемое неудовлетворенными фрау из запада. Патриархат — незыблемая и вечная основа. И только так.