Красная шапочка и злой серый босс

Блин. Вот об этом я как раз не подумала. О том, что я представляю фирму. Вечернего платья, тем более, соответствующего высокому международному статусу, у меня нет. Не только с собой, вообще.

Я взяла юбку. И блузку. Но… это, конечно, не тянет на вечернее платье для осеннего бала.

— Я не собираюсь идти на этот бал, — выпалила я.

— Ты собираешься. Это приказ.

— Ты можешь приказывать мне такое? — поразилась я.

— Конечно. Это деловое мероприятие. Ты представляешь фирму. И мы сейчас заедем в магазин и подберем тебе правильное платье.

Сергей

— Нам, пожалуйста, это, это и это.

Я тыкал в платья, висящие на вешалках и манекенах, выбирая наиболее открытые и сексуальные.

Сейчас я оторвусь за две недели бесформенных свитеров и мешковатых джинсов!

Дерзкая зарвавшаяся Шапка будет дефилировать передо мной в облегающих нарядах, а я буду смотреть и наслаждаться…

— Это не пойдет, — тут же забраковала одно из платьев Лера. — Слишком низкое декольте. И это тоже. У него вырез до задницы!

— Нормальный вырез, — пробубнил я.

Но настаивать не стал. Боялся, что Шапка взбесится и вообще не будет выходить из примерочной. Лишив меня самых приятных минут за всю прошедшую неделю, которая была очень напряженной.

Я заслужил это дефиле!

Она копошилась там, наверное, полчаса. Ну ладно, десять минут. Явно больше, чем нужно для того, чтобы вылезти из очередного мешка и влезть в платье.

Я подошел к примерочной.

— Тебе помощь не нужна?

Я бы помог! Я бы так помог…

— Нет, — раздался сдавленный голос Шапки.

Она отодвинула шторку и предстала передо мной в самом скромном из всех выбранных платьев. Длинное, темно-синее… Почти такой же мешок, какие она носит обычно. Разве чуть-чуть получше — потому что попа и грудь все же вырисовываются.

— Платье фигня, — выдал я. — Даже твоя обалденная фигура не может его спасти. Попробуй вот это.

Я ткнул пальцем в черное, менее похожее на мешок.

— Ладно, — кивнула Шапка.

И закрыла у меня перед носом шторку.

Жаль.

То есть… пусть бы закрывала. Но я бы предпочел оказаться в этот момент с другой стороны.

Черное сидела на ней просто офигенно. Обтягивало, как перчатка. Никаких разрезов и вырезов, но зато восхитительно узкое…

— Вау! — выдохнул я. — Это полный отпад.

— Оно слишком облегающее, — бормотала Красная Шапочка.

Не решаясь выйти из примерочной.

— По-моему, в самый раз, — пытался переубедить ее я.

— Мне в нем неудобно…

И тут я осознал, что она права. Да, это неудобное платье!

Мне будет некомфортно, если она будет расхаживать в этом наряде, больше напоминающем гондон, чем одежду.

Парни истекут слюной, а я… Я уже почти истек. Отнюдь не слюной.

Блин, если она пойдет в этом на осенний бал, мне придется заявиться туда с ружьем!

— Раздевайся, — скомандовал я.

Лера удивленно на меня вытаращилась.

— В смысле… переодевайся.

— Я попробую померять зеленое.

— Нет. Оно тоже неудобное.

Я же сам его выбрал! Потому что хотел посмотреть, как эти тонкие штуки будут выглядеть на плечах Леры. И смогут ли они удержать платье на ее груди. Или оно все же сползет?

Я хочу это видеть. По-прежнему хочу. Но не желаю, чтобы это видели другие. \

Да что за нафиг со мной происходит?

Ревность? Хрень какая. Я не ревнивый. Я не собственник.

У меня никогда не было такого желания — чтобы девушка принадлежала мне полностью. На одну ночь — да. Ну ладно, на несколько ночей.

По-любому, ненадолго. А, значит, — никакой ревности.

Зеленое — это вообще не платье. А какая-то ночнушка. Узкие лямочки, тонкая гладкая ткань, вызывающе натянувшаяся на груди. И аппетитно до умопомрачения — на попе. Еще и разрез, обнажающий ногу до середины бедра…

— Вам нужны каблуки, — защебетала продавщица, крутившаяся поблизости.

Она приволокла какие-то туфли на шпильках, я выхватил их из ее рук. Плюхнулся на диван, возле которого стояла Лера. И взял ее за лодыжку.

Она дернулась и чуть ли не отпрыгнула. Но я удержал ее стройную ножку в своей руке. Стянул носок, всунул ее изящную розовую ступню в туфлю. Поймал себя на странном желании поцеловать маленькие пальчики… Ну ты извращенец, Серый!

Шапка ухватилась за мои плечи, чтобы удержать равновесие.

Я медленно и вдумчиво проделал те же манипуляции со второй ногой. Чувствуя, что руки слегка подрагивают.

И откинулся на диван. Положив на колени подушку.

Мне хотелось скрыть от общественности впечатление, произведенное на меня этим платьем. И этими тонкими щиколотками. И маленькими, аккуратными пальчиками…

— Пройдите сюда, — услышал я голос продавщицы. — Посмотрите на себя издалека, в большом зеркале.

И Лера пошла. Походкой сексуальной пантеры, легко и грациозно переставляя свои длинные ноги, удлиненные каблуками до бесконечности.

Ее аппетитная попка двигалась по умопомрачительной траектории, которую пытался повторить мой восставший член, кивая ей вслед башкой.

С каждым шагом ее первоначальное смущение пропадало, она уже видела себя в зеркале, и похоже, увиденное ее впечатлило. Так же, как меня.

— По-моему, я выгляжу слишком развратно для официального мероприятия, — заявила она.

Повернулась. Вернулась ко мне. И остановилась напротив, отставив ногу так, что разрез на бедре раскрылся до предела.