Красная Шапочка. История одного расследования

Лидер потерял интерес к своим подневольным гостям и погрузился в глубокие раздумья. Бегемот и Акела поспешили покинуть его резиденцию, стараясь сделать это как можно тише и не оглядываясь назад. Провожая инспектора к окраине Гарлема, старый волк все время о чем–то размышлял и лишь перед самым расставанием сказал несколько странных слов вместо прощания.

— Скорее бы мой век уже подошел к концу. Хватит с меня и одного «маугли».

Бегемоту нечего было ему ответить. Он лишь похлопал седого сикха по плечу и ушел.

Инспектор успел уже достаточно далеко отойти от Гарлема, когда дорогу ему неожиданно перекрыла замеченная в резиденции Догина волчица. Некоторое время она молча смотрела на кота, восстанавливая дыхание после быстрого бега. Бегемот использовал эту паузу для того, чтобы догадаться о причинах, побудивших самку последовать за ним. Когда инспектор вплотную подобрался к своей привлекательности, волчица заговорила и разрушила все его умозаключения.

— Ты, кажется, неплохой парень, поэтому выслушай меня. Эрнесто никого не мог съесть. Те глупые богатые самки врут, — безапелляционно заявила она.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовался инспектор, выглядевший немного разочарованно.

— Я знала его с самого детства. К тому же мы до недавних пор были близкими друзьями, — объяснила волчица.

— Вы были любовниками? — уточнил Бегемот.

— Да.

— Странно, — задумчиво произнес кот.

— Что странно, — удивленно спросила самка.

— Странно, что всего лишь любовниками. По–моему, нужно быть неимоверно глупым, чтобы не предложить такой самке нечто большее, — откровенно раскрыл ей ход своих мыслей инспектор.

— Его голова была полностью забита такими странными идеями, что на простые мысли в ней не осталось свободного места, — самка сделала вид, что не заметила скрытого комплимента. Хотя по всему было видно, что ей тяжело говорить на эту тему.

— И чем же была забита его голова?

Самке понадобилось немного времени, чтобы подобрать подходящие слова.

— Эрнесто сильно сомневался в том, что мы живем в настоящей реальности. Ему казалось, что все это лишь кем–то выдуманная игра, цель которой известна только тем, кто ее и затеял. Он не верил, что обитатели леса настолько глупы, чтобы сознательно участвовать во всем этом маскараде. Все свое свободное время он тратил на то, чтобы найти подтверждение своей теории, но мне это напоминало бездумные попытки пробить головой стену. В конце концов, мы начали часто ссориться, а затем и вовсе расстались.

— Давно?

— Несколько месяцев назад. Но иногда мы встречались и разговаривали. Какое–то время тому, он даже заявил, что кое–что нащупал, но при последней встрече выглядел очень подавленным. Сказал несколько дежурных фраз и ушел.

— И каковы ваши впечатления от этих встреч?

— Мне кажется, что он начал искать себе подобных, и что–то дало ему основания надеяться на успех. Но потом случилось нечто, загнавшее его в депрессивное состояние. А еще я уверена, что у него кто–то был. Я имею в виду самку.

— Он не называл никаких имен, может, упоминал имя хранителя архива? — с надеждой поинтересовался инспектор, но волчица лишь отрицательно покачала головой.

На языке у Бегемота, понявшего, что по сути дела волчице добавить нечего, крутился еще один вопрос, мучивший его не меньше, чем обстоятельства преступления, но задать его он не решился из такта. Вместо этого кот спросил имя собеседницы.

— Меня зовут Гера. Так назвала меня мать, она верила, что имя может предопределить судьбу. Когда об этом узнал Эрнесто, он долго смеялся, а потом заявил, что тоже хочет предопределить свою судьбу. Он попросил меня придумать ему имя, и я, шутя, назвала его Че. Понятия не имею, означает ли оно что–то, но в тот момент это было единственное, что пришло мне в голову. Эрнесто это имя очень понравилось, и с тех пор он употреблял его чаще, чем данное родителями, — грустно улыбнувшись, сказала она. Потом, будучи умной самкой и просто самкой, она ответила и на невысказанный вопрос. — В Гарлеме самке очень непросто жить на свое усмотрение. Пока я была с Эрнесто, мне это еще удавалось. Потом же все эти недоумки словно с цепи сорвались. Так что, как ни странно, самым безопасным местом оказалось то, которое рядом с Догиным. И не только потому, что остальные не хотят ссориться с ним из–за меня.

Больше Бегемоту и Гере не было о чем говорить, и они разошлись в разные стороны, каждый, погрузившись в свои невеселые размышления.

8