Красная Шапочка выходит на охоту

— Да, у меня создалось впечатление, что она отнеслась к моим предупреждениям несколько легкомысленно, — со вздохом признала мадам Анастейша. — Как видите, я оказалась права. А ведь я говорила ей, что девицам не следует гулять по дюнам в одиночестве. Теперь я предупреждаю вас, — она замолчала, глядя на меня со значением.

— Считаете, теперь опасность угрожает мне? — спросила я медленно.

— Было принесено в жертву шестнадцать девственниц, — сказала старуха нараспев, и глаза у нее загорелись дьявольским огнем. — Осталась ещё одна, семнадцатая. Лучше бы вы уехали из Ардеша, милочка.

«Бегите, здесь опасность угрожает именно таким девушкам, как вы», — словно наяву услышала я голос травознаи.

— Мне надо идти, — сказала я, поднимаясь из-за стола. — Всего доброго, бабушка.

— И вам всего доброго, моя красавица, — попрощалась она со мной. — Берегите себя.

Но перед тем, как выйти в крохотную дверь, я спросила ещё кое о чём:

— Но вы говорили о внучках. Вы рассказывали легенду о Лагаре кому-то еще? Кроме меня и Анны-Ми?

— Конечно, — мило улыбнулась старуха. — Я рассказала обо всем Саломее. Она ведь имеет право знать. Не так ли?

15. Разоблачение оборотня

В замок я возвращалась через дюны, прислушиваясьь к ночным шорохам, и не переставала размышлять о легенде, рассказанной мне мадам Анастейшей.

Золотой серп существовал и был похоронен в могиле Дирка Лагара. Травознае было известно, что девицам Ардеша снова грозит опасность. Саломея знала историю своего предка. От кого-то я уже слышала об этих трех женщинах…

Священник. Он говорил, что на подозрении трое — три женщины, которых считают ведьмами. Травозная, мадам Анастейша, Саломея…

Кто-то вскрыл могилу и похитил оттуда золотой серп. Кто-то решил возродить древние легенды и вернуть в Ардеш прежний ужас. Ещё в Ардеше бегает дикий зверь. ОБоротень. Я была уверена, что он был оборотнем. И было ещё что-то, что не давало мне покоя…

Но об этом я поразмыслю после, а пока надо думать об Анне-Ми.

Она знала легенду. Она сама пошла убивать оборотня с золотым серпом и погибла. Почему не сказала мне? Почему промолчала?

Хотела уберечь меня от опасности? Но вдвоем всегда проще, и она это знала! Она не могла быть настолько безрассудной. Нет. Она поддалась чарам, она поверила ангельскому пению…

Сама того не заметив, я выбрала дорогу через Марсово поле. В темноте оно выглядело особенно зловеще.

Волосатое дерево… Принесение в жертву девственниц… Чей извращенный ум мог повторить подобное?..

Остановившись на месте убийства Анны-Ми, я ждала, чтобы сейчас оборотень вышел из кустов. Пусть нападет на меня. Пусть только покажется… Но в округе было тихо, и оборотень, похоже, не желал встречи со мной…

Луна выглянула из-за тучи, и что-то блеснуло в двух шагах от меня.

Это была трость, забытая графом. Я подняла её и побрела дальше к замку. Свою трость я сунула под мышку, а графскую несла перед собой, постукивая ногтями по серебряному набалдашнику.

Что я должна предпринять сейчас? Должна ли написать в Орден, чтобы прислали другую напарницу? А если магистр решит, что я не справилась с заданием и прикажет вернуться, а в Ардеш отправит других шаперонов? Нет, этого нельзя допустить. Поэтому отчет подождет. Да, подождет…

Выбив очередную дробь по набалдашнику, я насторожилась. Что-то было не то. Что-то было не так.

Подождав, пока луна снова показалась из-за туч, я самым внимательнейшим образом осмотрела графскую трость, а потом достала нож и поскребла лезвием серебряную поверхность. Впервые в жизни я видела, чтобы с серебра снималась стружка… Прозрачная, как… как лак! Серебро набалдашника было покрыто толстым слоем лака!..

Я стояла одна на пустынной дороге, уставившись на поцарапанную трость, и в моей голове кусочки мозаики складывались в общую картину. Граф Лагар отпрянул, когда обнажил мне грудь и прижался. Тогда я подумала, что его что-то напугало, а потом решила, что граф опомнился и передумал меня соблазнять. Но если и правда — что-то напугало? Я положила ладонь на грудь и ощутила холод металла на коже.

Серебряный крест. На груди у меня был серебряный крест.

Луна спряталась, но теперь в ней не было необходимости. Сунув под мышку вторую трость, я припустила к замку Лагара во весь дух. Значит, граф покрывает серебро лаком. И отшатывается от девушки, которую хотел обесчестить, обнаружив на ней серебряный крест. Это означало только одно — я нашла оборотня. И теперь собиралась призвать его к ответу.

Ворота в замок не были закрыты, и я беспрепятственно пробежала по лестнице, по коридору — до самой комнаты графа.

Я распахнула дверь без стука. Рауль Лагар сидел за столом с пером в руке, задумчиво подперев голову, но лист бумаги, лежавший на стоешнице, был чист, и даже чернильница не откупорена.

— Медхен? — удивленно спросил граф, увидев меня.