Красная шкатулка

Вообще-то, я считаю, что поступил правильно, а с учетом всех обстоятельств – тем более. Но полного удовлетворения я не испытал. Фрисби просто повернулся и вышел. Услышав, как за ним закрылась входная дверь, я уселся за стол, зевнул, почесал голову и опрокинул мусорную корзину. Конечно, то, что я вмазал ему, да еще и сказал пару ласковых, доставило мне некоторое удовольствие, но, с другой стороны, я начал чувствовать себя борцом за справедливость. А этого я очень не люблю – мне сразу становится не по себе и хочется что-нибудь сломать.

Я поставил корзину на место и аккуратно собрал весь мусор. Потом взял было каталог цветов, поставил его обратно, пошел в прихожую, выглянул в окно и вернулся в кабинет. Позвонили с рынка, я переключил селектор на телефон Фрица и снова откинулся в кресле со справочником по токсикологии.

Когда в одиннадцать часов Вулф спустился из оранжереи, я все еще безуспешно пытался найти название яда, которым отравили Жебера.

Вулф прошествовал к столу, уселся, совершил свои обычные манипуляции с ручкой, почтой, вазой с орхидеями и наконец нажал сакраментальную кнопку, выражая свою просьбу двумя короткими звонками. Появился Фриц с пивом на подносе. Вулф открыл бутылку, налил, выпил, вытер губы. Затем уселся поудобнее и вздохнул. Он отдыхал после напряженной работы с орхидеями.

– Тут Фрисби плохо себя вел, и я случайно задел его по щеке, – доложил я. – Он собирается отобрать у вас лицензию и засыпать повестками, а может быть, даже бросить вас в бочку со щелочью.

– Как? – Вулф открыл глаза и посмотрел в мою сторону. – Интересно, он собирался отобрать у меня лицензию до того, как ты его стукнул, или после?

– До. После он в основном молчал.

Вулф покачал головой:

– Я рассчитывал на твое благоразумие, Арчи, но порой мне кажется, что это все равно что уповать на благоразумие природной стихии. А по-другому никак нельзя было?

– Но я даже не ударил его! Это был просто жест, ну, скажем, крайнего раздражения. У меня сегодня настроение мерзкое.

– Вижу. И не виню тебя. Все это дело с самого начала было нудным и малоприятным. Теперь еще Сол куда-то пропал. А нам предстоит работенка. Боюсь, финал будет еще менее приятным, чем начало. Надо только постараться сделать все как можно приличнее и покончить с этим раз и навсегда…

Раздался звонок в дверь.

– А вот и Сол.

Но это был не Сол. Теперь к нам пожаловал инспектор Кремер.

Он вошел, тяжело ступая. Было видно, что пора ему на капитальный ремонт: мешки под глазами, седые волосы всклокочены, да и выправка уже совсем не та.

– Доброе утро, сэр, – приветствовал его Вулф. – Присаживайтесь. Пива хотите?

Кремер сел на «трон олуха царя небесного», тяжко вздохнул, вынул из кармана сигару, посмотрел на нее и снова убрал. Еще раз тяжело вздохнув, он сообщил:

– Раз уж курить не хочется, значит дело совсем дрянь. – Он посмотрел на меня. – Что ты там сделал с Фрисби?

– Не помню.

– Ну, он-то помнит. Думаю, тебе конец. Не исключаю, что он пришьет тебе государственную измену.

– Да ну! – Я ухмыльнулся. – Значит, это была государственная измена. И что же меня ждет? Виселица?

– Не знаю и не желаю знать, – пожал плечами Кремер. – Твоя судьба волнует меня меньше всего. Бог мой, почему же курить не хочется? – Он снова вытащил сигару, внимательно осмотрел ее, но на этот раз убирать не стал. Про меня он уже забыл. – Прошу прощения, мистер Вулф, я, кажется, не сказал, что не хочу пива. Вы, наверное, думаете, что я пришел сюда скандалить?

– А разве нет? – мягко осведомился Вулф.

– Нет. Я пришел поговорить с вами серьезно. Могу я задать несколько вопросов и получить на них честные ответы?

– Попробуйте. Например?

– Если мы проведем у вас обыск, найдем красную шкатулку?

– Нет.

– Вы когда-нибудь видели ее или хотя бы знаете, где она?

– Нет и еще раз нет.

– Говорил ли вам Макнейр перед смертью что-нибудь такое, что могло бы дать зацепку относительно мотивов убийств?

– Вы знаете все, что говорил Макнейр в этом кабинете. Ведь Арчи читал вам свои записи.

– Это я помню. Но, может быть, вам что-то стало известно о мотивах преступления из других источников?

– Бог мой! – Вулф всплеснул руками. – Какой нелепый вопрос! Конечно стало известно. Я ведь занимаюсь этим делом уже четыре дня.

– От кого?

– От вас, например.

Кремер опешил. Он машинально сунул сигару в рот и крепко сжал зубы. Потом сказал:

– Беда в том, что вы ни на секунду не даете забыть о своем уме. А я это и так знаю, черт побери! Думаете, я когда-нибудь хожу вот так к Дэлу Причарду или к Сэнди Молью? Так что и когда я вам говорил?

Вулф покачал головой:

– Нет, мистер Кремер. Как говорят дети, уже теплее. Но я пока ничего вам не скажу. Давайте по очереди. Мне ведь тоже хотелось бы кое-что узнать. В газетах вечно пишут ерунду. Что это за приспособление, из которого на Жебера вылился яд?

Кремер хмыкнул:

– Вы действительно хотите знать?

– Да, было бы любопытно. Заодно и время скоротаем.