Красная страна

– Мог бы попытаться заняться хотя бы этим. Насколько я вижу, это единственный способ, который поможет ему вернуть тебе долг.

– Поживем, увидим, – ответила Шай, хотя она начинала полагать, что Темпл – не самое лучшее вложение денег. Этот долг ему предстоит выплачивать до Судного дня, если не помрет раньше, что казалось более вероятным, или не найдет какого-то другого дурачка, с которым сбежит в ночь, что казалось еще более правдоподобным. В прошлые годы она называла Лэмба трусом. Но он, по крайней мере, никогда не боялся работы. Никогда, на ее памяти, не жаловался. Темпл же, едва открывал рот, начинал скулить о пыли или непогоде, или о натертой заднице.

– Я тебе покажу натертую задницу, – прошипела она. – Бесполезный говнюк.

Может, стоит пытаться отыскать в людях лучшее, что у них есть, но Темпл был из тех, кто умел это очень хорошо скрывать. До сих пор. А что следует ожидать, вылавливая мужчину из реки? Героя?

Две дозорные башни некогда защищали подходы к мосту по обоим берегам. На ближнем они разрушились и превратились в заросшую груду камней. Но между ними кто-то сляпал наспех ворота – самое отвратное произведение столярного искусства из всех виденных Шай, а она в свое время переломала немало досок. Остатки древнего фургона, ящики, бочки, из которых во все стороны торчали гвозди, и даже колесо, прибитое спереди. На обломанной колонне с одной стороны восседал парнишка, напустивший на себя самый воинственный вид, что Шай когда-либо видела.

– Па! У нас гости! – крикнул он, когда к воротам приблизились Лэмб, Свит и Шай, а за ними и остальные фургоны завязшего в толчее Братства.

– Вижу, сынок! Отличная работа! – произнес здоровенный мужик, побольше Лэмба, пожалуй, с нечесаной рыжей бородой.

С ним рядом стоял рыхлый типчик с очень пухлыми щеками, в шлеме, созданном для человека гораздо менее пухлого, который сидел на нем, как чашка на булаве. Еще один почтенный обыватель вызвездился на разрушенной башне, держа в руках лук.

Рыжебородый вышел перед воротами с копьем в руках. Он не целился в них, но и не целился в сторону.

– Это – наш мост, – сказал он.

– Вот это да! – Лэмб стащил шляпу и вытер ею лоб. – Никогда бы не подумал, что вы, парни, так здорово управляетесь со строительством из камня.

Нахмурившись, Рыжебородый немного поразмыслил – не стоит ли обидеться. Потом сказал:

– Нет, мы это не строили.

– Но это наше! – закричал Пухлый, как если бы громкость добавляла словам истинности.

– А ты – здоровенный дурак! – добавил парнишка со столба.

– А кто докажет, что это ваше? – спросил Свит.

– А кто докажет, что это не наше? – воскликнул Пухлый. – Собственность охраняется законом!

Шай оглянулась, но Темпл все еще волочился за стадом.

– Ха! Когда нужен проклятый законник, его никогда нет под рукой.

– Если хотите пройти, нужно платить. Марка за одного человека, две – за каждую скотину, три – за фургон.

– Да! – присоединился мальчишка.

– Вот так дела! – Свит покачал головой, будто воочию наблюдал разложение всех ценностей человечества. – Запрещать человеку ехать туда, куда ему хочется.

– Есть люди, готовые получить прибыль с чего угодно, – сказал Темпл, наконец-то подъехавший верхом на муле.

Он стащил тряпку с лица – желтая полоса пыли вокруг глаз смотрелась, как шутовская раскраска – и блекло улыбнулся, словно делал одолжение Шай.

– Сто сорок четыре марки, – сказала она.

Улыбка Темпла испарилась, что доставило Шай видимое облегчение.

– Как я разумею, надо поговорить с Маджудом, – вздохнул Свит. – Погляди только, расходы как снег на голову.

– Погоди! – махнула рукой Шай. – Как по мне – ворота так себе. Даже я могу их сломать.

– Хочешь попробовать, женщина? – Рыжебородый стукнул копьем о землю.

– Ну, попробуй, сука! – заорал паренек. Его голос уже начал раздражать Шай.

– Мы-то не хотим решать дело силой. – Она потерла ладони. – Но вот духолюды не всегда бывают мирными, как я слышала… – Перевела дух, позволяя тишине выступить на своей стороне. – Говорят, Санджид опять вырыл меч войны.

– Санджид? – вздрогнул Рыжебородый.

– Он самый, – Темпл подхватил ее замысел, показывая изрядную живость ума. – Бич Дальней Страны! Вчера вырезали Братство из пятидесяти человек не далее как в дневном переходе отсюда. – Он широко открыл глаза и потянул себя за уши. – Все уши куда-то подевались.

– Я лично был там, – добавил Свит. – И с содроганием вспоминаю те издевательства над трупами, которые наблюдал.

– Да, издевались, – сказал Лэмб. – Меня тоже трясло.

– Да его вывернуло наизнанку! – воскликнула Шай. – Чтобы защититься от подобных неожиданностей, я предпочла бы иметь крепкие ворота. На той стороне такие же хлипкие?

– С той стороны мы ворот не делали… – ляпнул парнишка, прежде чем Рыжебородый яростным взглядом вынудил его замолчать.

Но первую атаку они выиграли. Шай коротко вздохнула.

– Ну, как по мне, так это ваше дело. Ведь это – ваш мост. Но…

– Что? – подхватил Пухлый.

– Так получилось, что с нами едет человек по имени Абрам Маджуд. Замечательный кузнец, между прочим.

– И кузница у него с собой, да? – хохотнул Рыжебородый.