Красная Страна

– Был когда-то. Ты молода и впереди у тебя еще есть мечты. Ты не знаешь, каково это. Однажды ты что-то из себя представляешь, такой многообещающий и полный задора, такой большой, что мир слишком мал для тебя. А затем, до того, как узнаешь, что ты стар, обнаруживаешь, что все то, что собирался сделать, уже никогда не достигнешь. Все те двери, для которых ты казался слишком большим, уже закрыты. Лишь одна осталась открытой, и она ведет в никуда. – Он стянул шляпу и почесал седые волосы грязными ногтями. – Теряешь силу духа. А раз она ушла, где ты ее найдешь? Мне страшно, Шай Соут. И однажды испугавшись, пути назад уже нет, просто нет…

Шай схватила его за воротник шубы и подтащила поближе.

– Я так просто не сдаюсь, слышишь меня? Сдаваться, блядь, это просто не для меня! А теперь мне нужен тот ублюдок, который убил бурого медведя голыми руками у истоков Соквойи, было это, черт возьми, на самом деле или нет. Ты слышишь меня, старое говно?

Он заморгал.

– Я слышу тебя.

– Ну? Ты хотел посчитаться с Коской или просто хотел кряхтеть об этом?

Плачущая Скала подвела лошадь ближе.

– Может, сделаешь это ради Лифа, – сказала она. – И за остальных похороненных на равнинах.

Свит один долгий миг смотрел на ее побитое непогодой лицо, по какой-то причине со странным призрачным выражением в глазах. Затем его рот изогнулся в улыбке.

– Как получилось, что после стольких лет ты все еще так чертовски красива? – спросил он.

Плачущая Скала лишь пожала плечами, мол, что есть, то есть, и зажала зубами свою трубку.

Свит потянулся и отбросил руку Шай. Выправил свою шубу. Наклонился с седла и сплюнул. Посмотрел прищуренными глазами в сторону Бикона и выпятил челюсть.

– Если меня убьют, я буду следовать за твоей тощей жопой всю жизнь.

– Если тебя убьют, не думаю, что моя жизнь затянется надолго. – Шай соскользнула со своего седла, похрустела на негнущихся ногах к фургону и встала, глядя вниз перед братом и сестрой. – Надо кое о чем позаботиться, – сказала она, мягко кладя руку на каждого из них. – Вы поезжайте с Маджудом. Он слегка прижимист, но он из хороших.

– Куда ты едешь? – спросил Пит.

– Оставила кое-что позади.

– Ты надолго?

Ей удалось улыбнуться.

– Ненадолго. Я прошу прощения, Ро. Прошу прощения за все.

– Как и я, – сказала Ро. Может это было уже что-то. И уж точно все, что у нее было.

Она тронула щеку Пита. Лишь коснулась кончиками пальцев.

– Увидимся в Кризе. Вы даже не заметите, что меня не было.

Ро посопела, сонная и сердитая, и не стала встречаться с ней взглядом, а Пит смотрел на нее, по лицу текли слезы. Она думала, действительно ли увидит их в Кризе. Безумие, как Свит и сказал, проделать весь этот путь и просто отпустить их. Но не было смысла в долгих прощаниях. Иногда лучше сделать что-то, чем жить в страхе перед этим. Так всегда говорил Ламб.

– Езжай! – крикнула она Маджуду, прежде чем у него появился шанс переменить ее мнение. Он кивнул ей, дернул поводьями и фургон покатился.

– Лучше сделать, – прошептала она в ночное небо, взобралась в седло, повернула лошадь и ударила пятками.

Ответ на Молитвы

Темпл надрался. Он так напился, как напивался после смерти жены. Словно было что-то на дне бутылки, в чем он отчаянно нуждался. Словно пьянство было профессией, в которой он планировал достичь самых вершин. Старался больше других, так ведь?

– Вам следует остановиться, – сказал Сворбрек, выглядя обеспокоенно.

– Вам следует начать, – сказал Темпл и засмеялся, хотя никогда не чувствовал себя менее весело. Затем рыгнул, немного сблевнул и смыл вкус очередным глотком.

– Тебе надо задать себе темп, – сказал Коска, который в последнее время темп себе не задавал. – Выпивка – это искусство, а не наука. Ты ласкаешь бутылку. Дразнишь ее. Ухаживаешь за ней. Выпивка… выпивка… выпивка… – он целовал воздух с каждым повторением, его веки дрожали. – Выпивка - это как… любовь.

– Хули вы знаете о любви?

– Больше, чем я бы хотел, – ответил Старик, рассеянно посмотрел пожелтевшими глазами и горько рассмеялся. – Презренные люди тоже любят, Темпл. Тоже чувствуют боль. Тоже залечивают раны. Презренные люди, возможно, больше всех. – Он хлопнул Темпла по спине, отправил увядающий глоток не в то горло и болезненно закашлялся. – Но не будем хныкать, как раскаявшиеся грешницы! Мы богаты, мальчик! Все богаты. А богатые люди не должны извиняться. За Виссерин для меня. Вернуть то, что было потеряно. Что было украдено.

– Что вы отбросили, – пробормотал Темпл, достаточно тихо, чтобы не быть услышанным в суматохе.

– Да, – задумчиво проговорил Коска. – Скоро освободится место для нового генерал-капитана. – Он обвел шумную, переполненную, душную комнату жестом руки. – Все это будет твоим.