Красная стрела. 85 лет легенде

Один из двух нетрезвых парней говорит: возьмем такси, а там по дороге решим, куда ехать – к Нинке или к Людке.

На соседнем пути стоят платформы с новыми военными машинами “Урал”.

Постояли две минуты и поехали дальше.

Два промышленных здания, кирпичное и железобетонное, в равной степени ужасающие.

Некрасивые, неряшливые домики частного сектора.

Природа уже немного не такая, как сутки назад в районе Тюмени. Лес погуще, местность попересеченнее, нет того тюменского ощущения ровной бесконечной плоскости до горизонта. Здесь природа выглядит примерно как в средней полосе.

Скоро Западная Сибирь закончится, за Енисеем начнется Сибирь Восточная, там должно быть как-то по-другому.

На некоторых поворотах можно увидеть головную часть поезда “Россия” – красно-белый электровоз и вереницу вагонов, выкрашенных в цвета Государственного флага РФ.

Недалеко от небольшого сельского населенного пункта пасется небольшая группа не очень тучного, но крупного рогатого скота.

На распаханном поле два огромных трактора К-701 “Кировец” с прицепленными к ним сельскохозяйственными орудиями производят сельскохозяйственные работы.

Время переползло еще на час вперед.

Впереди завиднелся город Ачинск. Широкая река, обрывистый противоположный берег, многочисленные дома и домики Ачинска в некотором смысле радуют глаз, особенно по сравнению со многими другими населенными пунктами на этой великой дороге.

Поезд прибыл на станцию Ачинск и практически тут же убыл. Мужчина и женщина в футболках с надписью Russia едва успели покинуть вагон.

Полковник в отставке роется в клетчатой “челночной” сумке среди каких-то неопрятных кульков. Потом нарезает помидор дольками, освобождает яйцо от скорлупы и завтракает. Возникают некоторые сомнения в том, что он зарабатывает в мукомольном производстве триста тысяч рублей. Впрочем, эти сомнения возникли с самого начала.

Остановочный пункт Ибрюль. Рядом – несколько домиков.

Остановочный пункт Юбилейный. Рядом – несколько домиков.

Остановочный пункт ж.-д. поселок. Рядом – почему-то только один домик.

Пригорки, овраги, холмы, деревеньки. Здесь гораздо более красиво, чем на юге Тюменской области, где ехали вчера.

Остановочный пункт Постройка. Рядом – ни одной постройки, если не считать крошечной будки около радиомачты. С другой стороны, почему не считать. Будка – тоже постройка. Наверное, остановочный пункт назвали в честь будки.

Часа за полтора до Красноярска начинаются горы, правда, невысокие. Буквально на глазах местность из довольно унылой превращается в умеренно поражающую воображение.

Горы, сопки, низины, деревни, большие деревни, и вот уже начинается Красноярск.

Начинается Красноярск, в общем-то, обычно – промзоны, новостройки, частный сектор в малых дозах, пути со стоящими и ездящими по ним электричками, локомотивами и вагонами.

Поезд медленно приползает на станцию Красноярск.

На соседнем пути стоит поезд “Россия” Владивосток – Москва. Он стоит несколько минут и отправляется в сторону Москвы.

А поезд “Россия” Москва – Владивосток отправляется в сторону Владивостока.

Пассажиров в вагоне стало больше на одну единицу (парень с большой сумкой). В целом их по-прежнему мало.

Из пассажиров, стартовавших в Москве, в строю остался только полковник в отставке, не считая еще одного пассажира.

Енисей!

Он широк. На другом берегу – горы.

Как любит писать в своих произведениях писатель Е. Попов, “город К. на великой сибирской реке Е.”.

Вот он, другой берег. Красноярск еще продолжается.

На бетонном заборе граффитическая надпись: “Чистая живая вода, чистый воздух”.

Окраинные жилые районы Красноярска. Районы, кварталы, жилые массивы, как поется в одной отвратительной песне.

Полковник в отставке говорит, что у него аэрофобия. Он летал на самолете один раз в жизни в состоянии сильного алкогольного опьянения.

До Магадана на поезде не доедешь, говорит полковник в отставке. С ним трудно не согласиться.

Четыре высокие заводские трубы, огромный заводской корпус. Промышленные окраины Красноярска.

Цементный завод. ОАО “Тайга”. Котлы отопительные.

Недостроенный заброшенный заводской корпус. На высокой заводской трубе надпись “1995”.

С Красноярском та же история, что и со всеми крупными городами России, – из окна поезда его толком не разглядишь.

Пока была Западная Сибирь, погода все время была пасмурная. Как только началась Восточная Сибирь, стало солнечно.

Опять трудности с описанием нереально прекрасной природы. Лесистые горы, а у их подножия течет хрустальный ручей. Да, вот прямо так. Что тут сказать. Даже как-то неловко.

Слева проплывает зеленая гора правильной конической формы.

Другая гора, неправильной, но красивой формы, покрыта травой и деревьями.

Промелькнул еще один хрустальный ручей.

Хочется умолкнуть и немотствовать. Наверное, так и надо сделать до появления облезлых коричневых товарных вагонов, заброшенных железобетонных заводских корпусов или других объектов, подлежащих сколько-нибудь внятному описанию.

Остановочный пункт Шушун. Горы, сосны, симпатичный дачный поселок. Прямо Альпы какие-то.

И еще дачный поселок, и еще много симпатичных дачных поселков. И – да, горы.